15 мая 2019, 17:28
Текст: Михаил Кувырко

Промышленность Украины превратилась в выжженную землю

15 мая 2019, 17:28

Фото: Валентин Спринчак/ТАСС

Текст: Михаил Кувырко

Новому президенту Украины будет чем заняться. Еще пять лет назад страна обладала неплохой промышленностью, уцелевшей даже после развала СССР. Но Евромайдан оставил от десятков ведущих предприятий одни руины, деградировали целые отрасли. Какими оказались крупнейшие промышленные потери Украины за последние годы?

Взгляд -
Промышленность Украины превратилась в выжженную землю

15 мая 2019, 17:28

Фото: Валентин Спринчак/ТАСС

Текст: Михаил Кувырко

Новому президенту Украины будет чем заняться. Еще пять лет назад страна обладала неплохой промышленностью, уцелевшей даже после развала СССР. Но Евромайдан оставил от десятков ведущих предприятий одни руины, деградировали целые отрасли. Какими оказались крупнейшие промышленные потери Украины за последние годы?

Владимир Зеленский представил некое концептуальное видение будущего экономики Украины. Накануне его пресс-служба распространила заявление, что избранный президент видит своим приоритетом обеспечение макроэкономической стабильности через независимость нацбанка Украины, сотрудничество с МВФ и соблюдение взвешенной политики в сфере публичных финансов.

В переводе на общечеловеческий язык это означает, что никаких принципиальных изменений в экономической политике Украины не будет – ровно то же самое мог сказать и Петр Порошенко. Впрочем, Зеленского можно даже поблагодарить за честность: при том состоянии экономики, которая досталась ему от предшественника, ни о каких направлениях выхода из кризиса речи быть попросту не может. Об этом свидетельствует развал тех отраслей промышленности, где еще недавно Украина могла рассчитывать на успехи как минимум на постсоветском пространстве.

Авиастроение и космическая промышленность

Крупнейшим активом, унаследованным Украиной от советского авиастроения, был концерн «Антонов». После распада СССР основными контрагентами «Антонова» были российские авиакомпании, при этом украинские авиастроители развивали кооперационные проекты с российскими коллегами. Наиболее известным из них стал ближнемагистральный пассажирский самолет Ан-148. Его производство велось в Киеве на заводе «Авиант» и на мощностях Воронежского самолетостроительного общества, а основными эксплуатантами стали российские авиакомпании и государственные структуры (Минобороны, МЧС и др.).

События 2014 года стали для «Антонова» настоящим шоком. Уже в октябре 2014 года входящее в структуру концерна Харьковское госавиапредприятие объявило дефолт. В 2015 году было выпущено всего два самолета, а затем из-за разрыва кооперации с Россией производство практически прекратилось, поскольку до 60% комплектующих были российского производства. Единственным успехом «Антонова» за последние пять лет можно назвать запуск проекта грузового Ан-178, который должен прийти на смену советским Ан-12. Как заявлял президент Украины Петр Порошенко в прошлом году на авиасалоне в Фарнборо, эта модель на 78% производится из украинских комплектующих, однако пока самолет существует всего в двух экземплярах.

В какой-то мере отрасль все еще подает признаки жизни. Адаптировалось к новым реалиям запорожское предприятие «Мотор Сич», выпускающее авиадвигатели и вертолеты – после разрыва кооперации с Россией оно смогло наладить связи с европейскими странами и Китаем. Для «Антонова» же спасением от полного краха стало включение концерна в состав холдинга «Укроборонпром», но при этом из состава «Антонова» была выделена грузовая авиакомпания, которая в последние годы приносила ему основные доходы.

В дальнейшем стало известно о подписании 25-летнего контракта между Харьковским авиационным заводом, который вошел в «Укроборонпром» еще в 2015 году, и американской компанией Oriole Capital Group на производство и продажу самолетов Ан-74 и Ан-140, в связи с чем предприятие объявило о наборе новых сотрудников. Однако о кооперации с Россией теперь можно окончательно забыть.

В весьма плачевном состоянии оказался и лидер космической промышленности Украины – днепропетровский Южный машиностроительный завод имени А. М. Макарова («Южмаш»). Уже в 2014 году он был вынужден остановить производство ракет-носителей «Зенит», а год спустя выручка «Южмаша» упала до эквивалента 25 млн долларов, что на порядок меньше, чем в докризисный период.

После разрыва связей с Россией предприятие сосредоточилось на сотрудничестве с США по проекту «Антарес» (на данный момент выполнено уже девять успешных пусков), однако компенсировать потери эта кооперация не в состоянии. «Завод испытывает трудности и с выплатой заработной платы, и с отсутствием оборотных средств, и с отсутствием перспективы. По большому счету, помимо серийной ракеты «Зенит», у завода на сегодняшний день нет другой точки приложения усилий», – констатировал в 2017 году и. о. главы Государственного космического агентства Украины Юрий Радченко.

Судостроение

Промышленность Украины превратилась в выжженную землю

15 мая 2019, 17:28

Фото: Валентин Спринчак/ТАСС

Текст: Михаил Кувырко

Новому президенту Украины будет чем заняться. Еще пять лет назад страна обладала неплохой промышленностью, уцелевшей даже после развала СССР. Но Евромайдан оставил от десятков ведущих предприятий одни руины, деградировали целые отрасли. Какими оказались крупнейшие промышленные потери Украины за последние годы?

Владимир Зеленский представил некое концептуальное видение будущего экономики Украины. Накануне его пресс-служба распространила заявление, что избранный президент видит своим приоритетом обеспечение макроэкономической стабильности через независимость нацбанка Украины, сотрудничество с МВФ и соблюдение взвешенной политики в сфере публичных финансов.

В переводе на общечеловеческий язык это означает, что никаких принципиальных изменений в экономической политике Украины не будет – ровно то же самое мог сказать и Петр Порошенко. Впрочем, Зеленского можно даже поблагодарить за честность: при том состоянии экономики, которая досталась ему от предшественника, ни о каких направлениях выхода из кризиса речи быть попросту не может. Об этом свидетельствует развал тех отраслей промышленности, где еще недавно Украина могла рассчитывать на успехи как минимум на постсоветском пространстве.

Авиастроение и космическая промышленность

Крупнейшим активом, унаследованным Украиной от советского авиастроения, был концерн «Антонов». После распада СССР основными контрагентами «Антонова» были российские авиакомпании, при этом украинские авиастроители развивали кооперационные проекты с российскими коллегами. Наиболее известным из них стал ближнемагистральный пассажирский самолет Ан-148. Его производство велось в Киеве на заводе «Авиант» и на мощностях Воронежского самолетостроительного общества, а основными эксплуатантами стали российские авиакомпании и государственные структуры (Минобороны, МЧС и др.).

Концерн «Антонов» (фото: Gleb Garanich/Reuters)
Концерн «Антонов» (фото: Gleb Garanich/Reuters)

События 2014 года стали для «Антонова» настоящим шоком. Уже в октябре 2014 года входящее в структуру концерна Харьковское госавиапредприятие объявило дефолт. В 2015 году было выпущено всего два самолета, а затем из-за разрыва кооперации с Россией производство практически прекратилось, поскольку до 60% комплектующих были российского производства. Единственным успехом «Антонова» за последние пять лет можно назвать запуск проекта грузового Ан-178, который должен прийти на смену советским Ан-12. Как заявлял президент Украины Петр Порошенко в прошлом году на авиасалоне в Фарнборо, эта модель на 78% производится из украинских комплектующих, однако пока самолет существует всего в двух экземплярах.

В какой-то мере отрасль все еще подает признаки жизни. Адаптировалось к новым реалиям запорожское предприятие «Мотор Сич», выпускающее авиадвигатели и вертолеты – после разрыва кооперации с Россией оно смогло наладить связи с европейскими странами и Китаем. Для «Антонова» же спасением от полного краха стало включение концерна в состав холдинга «Укроборонпром», но при этом из состава «Антонова» была выделена грузовая авиакомпания, которая в последние годы приносила ему основные доходы.

В дальнейшем стало известно о подписании 25-летнего контракта между Харьковским авиационным заводом, который вошел в «Укроборонпром» еще в 2015 году, и американской компанией Oriole Capital Group на производство и продажу самолетов Ан-74 и Ан-140, в связи с чем предприятие объявило о наборе новых сотрудников. Однако о кооперации с Россией теперь можно окончательно забыть.

В весьма плачевном состоянии оказался и лидер космической промышленности Украины – днепропетровский Южный машиностроительный завод имени А. М. Макарова («Южмаш»). Уже в 2014 году он был вынужден остановить производство ракет-носителей «Зенит», а год спустя выручка «Южмаша» упала до эквивалента 25 млн долларов, что на порядок меньше, чем в докризисный период.

После разрыва связей с Россией предприятие сосредоточилось на сотрудничестве с США по проекту «Антарес» (на данный момент выполнено уже девять успешных пусков), однако компенсировать потери эта кооперация не в состоянии. «Завод испытывает трудности и с выплатой заработной платы, и с отсутствием оборотных средств, и с отсутствием перспективы. По большому счету, помимо серийной ракеты «Зенит», у завода на сегодняшний день нет другой точки приложения усилий», – констатировал в 2017 году и. о. главы Государственного космического агентства Украины Юрий Радченко.

Судостроение

Судостроительная отрасль, основные мощности которой сосредоточены в черноморском городе Николаеве, испытывала проблемы еще до Евромайдана, а события 2014 года фактически нанесли по ней непоправимый удар. Например, старейшему на территории Украины Николаевскому судостроительному заводу (ранее – Завод имени 61 коммунара) пришлось перебиваться мелкими военными контрактами наподобие выпуска переносных печей-«буржуек» для вооруженных сил Украины. В октябре 2017 года предприятие и вовсе прекратило работу из-за долгов, однако спустя несколько месяцев завод был наделен статусом главной ремонтной базы ВМС и морских пограничных сил Украины. В течение прошлого года было отремонтировано восемь судов – о строительстве новых кораблей речи давно не идет, тем более что два из трех стапелей завода решили демонтировать.

Меньше повезло николаевскому судостроительному заводу «Океан», который был признан банкротом еще в президентство Виктора Януковича, а при новых властях за него развернулась затяжная борьба. В августе прошлого года «Океан» наконец был выставлен на продажу за 1,8 млрд гривен (порядка 65,3 млн долларов) – ровно столько составляли требования кредиторов. В итоге завод площадью почти 150 гектаров (включая акваторию) продали за смехотворные 123 млн гривен (около 5 млн долларов) некоему торговому дому «Аннона». Новый собственник заявил о поиске иностранных партнеров, а также о намерении бороться за оборонные заказы, но пока это не более чем планы.

В июле прошлого года хозяйственный суд Николаевской области признал банкротом и Черноморский судостроительный завод – некогда легендарное предприятие, на котором были построены все авианесущие крейсера ВМФ СССР.

В дальнейшем завод вошел в структуру «Смарт-холдинга» бизнесмена Вадима Новинского, партнера миллиардера Рината Ахметова. Принадлежащий этому же собственнику Херсонский судостроительный завод – редкий пример живого предприятия в отрасли: в прошлом году он приступил к строительству судна серии «Волго-Дон макс», а также продолжил строительство танкеров-химовозов для голландской VEKA Shipbuilding WT B.V.

Список проблемных предприятий будет неполным без киевского завода «Кузница на Рыбальском», который до недавнего времени принадлежал экс-президенту Петру Порошенко и депутату Верховной рады от его блока Игорю Кононенко. В сентябре прошлого года шесть гектаров площади завода (цеха, склады и верфь), расположенного неподалеку от центра Киева, было передано сторонней компании «Строй-Реновация». Уже ее название намекает на то, что территория обремененного обязательствами завода в скором будущем может быть застроена жильем.

Автомобилестроение

В советские времена украинский автопром специализировался на «народных» легковушках, выпускавшихся на заводе в Запорожье, и междугородних автобусах, которые производились во Львове. Теперь об этих предприятиях остались одни воспоминания.

Взгляд -
Промышленность Украины превратилась в выжженную землю

15 мая 2019, 17:28

Фото: Валентин Спринчак/ТАСС

Текст: Михаил Кувырко

Новому президенту Украины будет чем заняться. Еще пять лет назад страна обладала неплохой промышленностью, уцелевшей даже после развала СССР. Но Евромайдан оставил от десятков ведущих предприятий одни руины, деградировали целые отрасли. Какими оказались крупнейшие промышленные потери Украины за последние годы?

Владимир Зеленский представил некое концептуальное видение будущего экономики Украины. Накануне его пресс-служба распространила заявление, что избранный президент видит своим приоритетом обеспечение макроэкономической стабильности через независимость нацбанка Украины, сотрудничество с МВФ и соблюдение взвешенной политики в сфере публичных финансов.

В переводе на общечеловеческий язык это означает, что никаких принципиальных изменений в экономической политике Украины не будет – ровно то же самое мог сказать и Петр Порошенко. Впрочем, Зеленского можно даже поблагодарить за честность: при том состоянии экономики, которая досталась ему от предшественника, ни о каких направлениях выхода из кризиса речи быть попросту не может. Об этом свидетельствует развал тех отраслей промышленности, где еще недавно Украина могла рассчитывать на успехи как минимум на постсоветском пространстве.

Авиастроение и космическая промышленность

Крупнейшим активом, унаследованным Украиной от советского авиастроения, был концерн «Антонов». После распада СССР основными контрагентами «Антонова» были российские авиакомпании, при этом украинские авиастроители развивали кооперационные проекты с российскими коллегами. Наиболее известным из них стал ближнемагистральный пассажирский самолет Ан-148. Его производство велось в Киеве на заводе «Авиант» и на мощностях Воронежского самолетостроительного общества, а основными эксплуатантами стали российские авиакомпании и государственные структуры (Минобороны, МЧС и др.).

Концерн «Антонов» (фото: Gleb Garanich/Reuters)
Концерн «Антонов» (фото: Gleb Garanich/Reuters)

События 2014 года стали для «Антонова» настоящим шоком. Уже в октябре 2014 года входящее в структуру концерна Харьковское госавиапредприятие объявило дефолт. В 2015 году было выпущено всего два самолета, а затем из-за разрыва кооперации с Россией производство практически прекратилось, поскольку до 60% комплектующих были российского производства. Единственным успехом «Антонова» за последние пять лет можно назвать запуск проекта грузового Ан-178, который должен прийти на смену советским Ан-12. Как заявлял президент Украины Петр Порошенко в прошлом году на авиасалоне в Фарнборо, эта модель на 78% производится из украинских комплектующих, однако пока самолет существует всего в двух экземплярах.

В какой-то мере отрасль все еще подает признаки жизни. Адаптировалось к новым реалиям запорожское предприятие «Мотор Сич», выпускающее авиадвигатели и вертолеты – после разрыва кооперации с Россией оно смогло наладить связи с европейскими странами и Китаем. Для «Антонова» же спасением от полного краха стало включение концерна в состав холдинга «Укроборонпром», но при этом из состава «Антонова» была выделена грузовая авиакомпания, которая в последние годы приносила ему основные доходы.

В дальнейшем стало известно о подписании 25-летнего контракта между Харьковским авиационным заводом, который вошел в «Укроборонпром» еще в 2015 году, и американской компанией Oriole Capital Group на производство и продажу самолетов Ан-74 и Ан-140, в связи с чем предприятие объявило о наборе новых сотрудников. Однако о кооперации с Россией теперь можно окончательно забыть.

В весьма плачевном состоянии оказался и лидер космической промышленности Украины – днепропетровский Южный машиностроительный завод имени А. М. Макарова («Южмаш»). Уже в 2014 году он был вынужден остановить производство ракет-носителей «Зенит», а год спустя выручка «Южмаша» упала до эквивалента 25 млн долларов, что на порядок меньше, чем в докризисный период.

После разрыва связей с Россией предприятие сосредоточилось на сотрудничестве с США по проекту «Антарес» (на данный момент выполнено уже девять успешных пусков), однако компенсировать потери эта кооперация не в состоянии. «Завод испытывает трудности и с выплатой заработной платы, и с отсутствием оборотных средств, и с отсутствием перспективы. По большому счету, помимо серийной ракеты «Зенит», у завода на сегодняшний день нет другой точки приложения усилий», – констатировал в 2017 году и. о. главы Государственного космического агентства Украины Юрий Радченко.

Судостроение

Судостроительная отрасль, основные мощности которой сосредоточены в черноморском городе Николаеве, испытывала проблемы еще до Евромайдана, а события 2014 года фактически нанесли по ней непоправимый удар. Например, старейшему на территории Украины Николаевскому судостроительному заводу (ранее – Завод имени 61 коммунара) пришлось перебиваться мелкими военными контрактами наподобие выпуска переносных печей-«буржуек» для вооруженных сил Украины. В октябре 2017 года предприятие и вовсе прекратило работу из-за долгов, однако спустя несколько месяцев завод был наделен статусом главной ремонтной базы ВМС и морских пограничных сил Украины. В течение прошлого года было отремонтировано восемь судов – о строительстве новых кораблей речи давно не идет, тем более что два из трех стапелей завода решили демонтировать.

Меньше повезло николаевскому судостроительному заводу «Океан», который был признан банкротом еще в президентство Виктора Януковича, а при новых властях за него развернулась затяжная борьба. В августе прошлого года «Океан» наконец был выставлен на продажу за 1,8 млрд гривен (порядка 65,3 млн долларов) – ровно столько составляли требования кредиторов. В итоге завод площадью почти 150 гектаров (включая акваторию) продали за смехотворные 123 млн гривен (около 5 млн долларов) некоему торговому дому «Аннона». Новый собственник заявил о поиске иностранных партнеров, а также о намерении бороться за оборонные заказы, но пока это не более чем планы.

В июле прошлого года хозяйственный суд Николаевской области признал банкротом и Черноморский судостроительный завод – некогда легендарное предприятие, на котором были построены все авианесущие крейсера ВМФ СССР.

В дальнейшем завод вошел в структуру «Смарт-холдинга» бизнесмена Вадима Новинского, партнера миллиардера Рината Ахметова. Принадлежащий этому же собственнику Херсонский судостроительный завод – редкий пример живого предприятия в отрасли: в прошлом году он приступил к строительству судна серии «Волго-Дон макс», а также продолжил строительство танкеров-химовозов для голландской VEKA Shipbuilding WT B.V.

Список проблемных предприятий будет неполным без киевского завода «Кузница на Рыбальском», который до недавнего времени принадлежал экс-президенту Петру Порошенко и депутату Верховной рады от его блока Игорю Кононенко. В сентябре прошлого года шесть гектаров площади завода (цеха, склады и верфь), расположенного неподалеку от центра Киева, было передано сторонней компании «Строй-Реновация». Уже ее название намекает на то, что территория обремененного обязательствами завода в скором будущем может быть застроена жильем.

Автомобилестроение

В советские времена украинский автопром специализировался на «народных» легковушках, выпускавшихся на заводе в Запорожье, и междугородних автобусах, которые производились во Львове. Теперь об этих предприятиях остались одни воспоминания.

Запорожский автомобилестроительный завод (фото: Руслан Шамуков/ТАСС)
Запорожский автомобилестроительный завод (фото: Руслан Шамуков/ТАСС)

Запорожский автомобильный завод (ЗАЗ) серьезно пострадал еще во время кризиса 2008–2009 годов – объем производства за пару лет сократился более чем в пять раз (до 46,2 тыс. машин в год). Однако этот удар не был смертельным: до Евромайдана ЗАЗ боролся за существование и даже разрабатывал новые модели. Агония наступила летом 2014 года, когда завод сократил более 2000 работников, перешел на трехдневную рабочую неделю, а затем снизил выпуск автомобилей до минимума. В прошлом году с конвейера ЗАЗа сошла всего 131 машина, что фактически означало смерть предприятия. В декабре 2018 года началась процедура банкротства, на днях имущество ЗАЗа было выставлено на торги.

О прекращении производства на Львовском автобусном заводе (ЛАЗ) было объявлено в марте 2013 года, но затем было предпринято несколько попыток возродить предприятие. Ряд новых заказов ЛАЗ планировал выполнить для Донецка, так что после начала военных действий в Донбассе производство вновь было остановлено – на сей раз окончательно.

В прошлом году ЛАЗ сообщал о возобновлении работы и сборке нескольких автобусов, но завод, согласно последним сведениям, все же решено снести.

Еще одной жертвой кризиса стал Кременчугский автосборочный завод в Полтавской области, основанный в 1995 году как совместное украинско-российское предприятие по сборке «Газелей». Сначала удар по заводу нанесло вступление Украины в ВТО, открывшее на украинский рынок доступ для дешевой импортной техники, а добил предприятие разрыв связей с Россией. Уже летом 2014 года завод остановил работу, а спустя год хозяйственный суд Полтавской области признал его банкротом.

Чуть лучше выглядит ситуация на автобусном заводе «Часов Яр», который расположен в подконтрольной украинским властям части Донецкой области. В прошлом году это предприятие с 60-летней историей выпустило 107 автобусов – на порядок меньше, чем объем производства до 2014 года, но и это по нынешним украинским меркам неплохо. На плаву остается и завод «Черкасский автобус», который в прошлом году выпустил 488 единиц техники – даже несколько больше, чем до Евромайдана. Однако свежая статистика – с начала года объем производства автотранспортных средств на Украине снизился на 31,4% (до 1880 штук) – свидетельствует о том, что украинский автопром движется к полному исчезновению.

Транспортное машиностроение

Главной потерей Украины в этом сегменте промышленности стало мариупольское предприятие «Азовмаш» – один из крупнейших производителей грузовых железнодорожных вагонов на постсоветском пространстве. Это предприятие также имело тесные связи с Россией. Однако после начала кризиса на Украине объемы производства на «Азовмаше» катастрофически снизились.

В начале прошлого года глава областной военно-гражданской администрации Донецка Павел Жебривский сообщил, что «Азовмаш» накопил долги в объеме более 700 млн долларов, но так и не смог найти рынки сбыта, в связи с чем его ждет либо национализация, либо распил на металл. При этом завод практически утратил все квалифицированные кадры – численность его персонала с 2014 года снизилась с 15 тысяч до одной тысячи человек.

Сельскохозяйственное машиностроение

Ряд ведущих предприятий этой отрасли «благополучно» скончались еще до 2014 года. Например, завод «Львовсельмаш» – единственное на Украине и в СНГ специализированное предприятие по выпуску машин для химической защиты растений и внесения в почву жидких минеральных удобрений – прекратил производство еще в 2009 году. Днепропетровский комбайновый завод, основанный до революции, протянул чуть дольше. В 2010 году его площади были сданы в аренду под склады, затем было демонтировано оборудование и в 2013 году суд признал завод банкротом. Продолжает борьбу за жизнь Харьковский тракторный завод, основанный в 1931 году. Объемы его производства за последние годы резко снизились, но завод имеет экспортные контракты и заявляет о планах модернизации производства.

Химическая промышленность

Символом развала украинского химпрома стал затяжной конфликт вокруг Одесского припортового завода (ОПЗ), некогда крупнейшего предприятия химической отрасли на территории УССР, производившего широкую номенклатуру азотных соединений. Приход к власти правительства Евромайдана сдвинул с мертвой точки вопрос о приватизации завода, но вокруг этого процесса незамедлительно возник конфликт с участием его менеджмента, с одной стороны, и тогдашним одесским губернатором Михаилом Саакашвили, с другой.

Одновременно всплыли факты масштабной коррупции и крупные долги.

«Крайним» в этих конфликтах оказался сам ОПЗ, который был вынужден перейти на работу по давальческой схеме, что означало регулярные простои в периоды, когда спрос на азотные соединения для минеральных удобрений падает. Украинские власти не теряют надежду продать ОПЗ, но уже при подготовке «большой приватизации» в прошлом году он был назван самым проблемным ее объектом из-за огромных долгов.

В похожей ситуации оказались и сами производители минеральных удобрений – неотъемлемого товара для строительства «великой аграрной державы». Большинство крупнейших предприятий отрасли, таких как черкасский «Азот», «Ривнеазот», Северодонецкое объединение «Азот», «Сумыхимпром», в последние годы работают с перебоями, останавливая производство на несколько месяцев.

Взгляд -
Промышленность Украины превратилась в выжженную землю

15 мая 2019, 17:28

Фото: Валентин Спринчак/ТАСС

Текст: Михаил Кувырко

Новому президенту Украины будет чем заняться. Еще пять лет назад страна обладала неплохой промышленностью, уцелевшей даже после развала СССР. Но Евромайдан оставил от десятков ведущих предприятий одни руины, деградировали целые отрасли. Какими оказались крупнейшие промышленные потери Украины за последние годы?

Владимир Зеленский представил некое концептуальное видение будущего экономики Украины. Накануне его пресс-служба распространила заявление, что избранный президент видит своим приоритетом обеспечение макроэкономической стабильности через независимость нацбанка Украины, сотрудничество с МВФ и соблюдение взвешенной политики в сфере публичных финансов.

В переводе на общечеловеческий язык это означает, что никаких принципиальных изменений в экономической политике Украины не будет – ровно то же самое мог сказать и Петр Порошенко. Впрочем, Зеленского можно даже поблагодарить за честность: при том состоянии экономики, которая досталась ему от предшественника, ни о каких направлениях выхода из кризиса речи быть попросту не может. Об этом свидетельствует развал тех отраслей промышленности, где еще недавно Украина могла рассчитывать на успехи как минимум на постсоветском пространстве.

Авиастроение и космическая промышленность

Крупнейшим активом, унаследованным Украиной от советского авиастроения, был концерн «Антонов». После распада СССР основными контрагентами «Антонова» были российские авиакомпании, при этом украинские авиастроители развивали кооперационные проекты с российскими коллегами. Наиболее известным из них стал ближнемагистральный пассажирский самолет Ан-148. Его производство велось в Киеве на заводе «Авиант» и на мощностях Воронежского самолетостроительного общества, а основными эксплуатантами стали российские авиакомпании и государственные структуры (Минобороны, МЧС и др.).

Концерн «Антонов» (фото: Gleb Garanich/Reuters)
Концерн «Антонов» (фото: Gleb Garanich/Reuters)

События 2014 года стали для «Антонова» настоящим шоком. Уже в октябре 2014 года входящее в структуру концерна Харьковское госавиапредприятие объявило дефолт. В 2015 году было выпущено всего два самолета, а затем из-за разрыва кооперации с Россией производство практически прекратилось, поскольку до 60% комплектующих были российского производства. Единственным успехом «Антонова» за последние пять лет можно назвать запуск проекта грузового Ан-178, который должен прийти на смену советским Ан-12. Как заявлял президент Украины Петр Порошенко в прошлом году на авиасалоне в Фарнборо, эта модель на 78% производится из украинских комплектующих, однако пока самолет существует всего в двух экземплярах.

В какой-то мере отрасль все еще подает признаки жизни. Адаптировалось к новым реалиям запорожское предприятие «Мотор Сич», выпускающее авиадвигатели и вертолеты – после разрыва кооперации с Россией оно смогло наладить связи с европейскими странами и Китаем. Для «Антонова» же спасением от полного краха стало включение концерна в состав холдинга «Укроборонпром», но при этом из состава «Антонова» была выделена грузовая авиакомпания, которая в последние годы приносила ему основные доходы.

В дальнейшем стало известно о подписании 25-летнего контракта между Харьковским авиационным заводом, который вошел в «Укроборонпром» еще в 2015 году, и американской компанией Oriole Capital Group на производство и продажу самолетов Ан-74 и Ан-140, в связи с чем предприятие объявило о наборе новых сотрудников. Однако о кооперации с Россией теперь можно окончательно забыть.

В весьма плачевном состоянии оказался и лидер космической промышленности Украины – днепропетровский Южный машиностроительный завод имени А. М. Макарова («Южмаш»). Уже в 2014 году он был вынужден остановить производство ракет-носителей «Зенит», а год спустя выручка «Южмаша» упала до эквивалента 25 млн долларов, что на порядок меньше, чем в докризисный период.

После разрыва связей с Россией предприятие сосредоточилось на сотрудничестве с США по проекту «Антарес» (на данный момент выполнено уже девять успешных пусков), однако компенсировать потери эта кооперация не в состоянии. «Завод испытывает трудности и с выплатой заработной платы, и с отсутствием оборотных средств, и с отсутствием перспективы. По большому счету, помимо серийной ракеты «Зенит», у завода на сегодняшний день нет другой точки приложения усилий», – констатировал в 2017 году и. о. главы Государственного космического агентства Украины Юрий Радченко.

Судостроение

Судостроительная отрасль, основные мощности которой сосредоточены в черноморском городе Николаеве, испытывала проблемы еще до Евромайдана, а события 2014 года фактически нанесли по ней непоправимый удар. Например, старейшему на территории Украины Николаевскому судостроительному заводу (ранее – Завод имени 61 коммунара) пришлось перебиваться мелкими военными контрактами наподобие выпуска переносных печей-«буржуек» для вооруженных сил Украины. В октябре 2017 года предприятие и вовсе прекратило работу из-за долгов, однако спустя несколько месяцев завод был наделен статусом главной ремонтной базы ВМС и морских пограничных сил Украины. В течение прошлого года было отремонтировано восемь судов – о строительстве новых кораблей речи давно не идет, тем более что два из трех стапелей завода решили демонтировать.

Меньше повезло николаевскому судостроительному заводу «Океан», который был признан банкротом еще в президентство Виктора Януковича, а при новых властях за него развернулась затяжная борьба. В августе прошлого года «Океан» наконец был выставлен на продажу за 1,8 млрд гривен (порядка 65,3 млн долларов) – ровно столько составляли требования кредиторов. В итоге завод площадью почти 150 гектаров (включая акваторию) продали за смехотворные 123 млн гривен (около 5 млн долларов) некоему торговому дому «Аннона». Новый собственник заявил о поиске иностранных партнеров, а также о намерении бороться за оборонные заказы, но пока это не более чем планы.

В июле прошлого года хозяйственный суд Николаевской области признал банкротом и Черноморский судостроительный завод – некогда легендарное предприятие, на котором были построены все авианесущие крейсера ВМФ СССР.

В дальнейшем завод вошел в структуру «Смарт-холдинга» бизнесмена Вадима Новинского, партнера миллиардера Рината Ахметова. Принадлежащий этому же собственнику Херсонский судостроительный завод – редкий пример живого предприятия в отрасли: в прошлом году он приступил к строительству судна серии «Волго-Дон макс», а также продолжил строительство танкеров-химовозов для голландской VEKA Shipbuilding WT B.V.

Список проблемных предприятий будет неполным без киевского завода «Кузница на Рыбальском», который до недавнего времени принадлежал экс-президенту Петру Порошенко и депутату Верховной рады от его блока Игорю Кононенко. В сентябре прошлого года шесть гектаров площади завода (цеха, склады и верфь), расположенного неподалеку от центра Киева, было передано сторонней компании «Строй-Реновация». Уже ее название намекает на то, что территория обремененного обязательствами завода в скором будущем может быть застроена жильем.

Автомобилестроение

В советские времена украинский автопром специализировался на «народных» легковушках, выпускавшихся на заводе в Запорожье, и междугородних автобусах, которые производились во Львове. Теперь об этих предприятиях остались одни воспоминания.

Запорожский автомобилестроительный завод (фото: Руслан Шамуков/ТАСС)
Запорожский автомобилестроительный завод (фото: Руслан Шамуков/ТАСС)

Запорожский автомобильный завод (ЗАЗ) серьезно пострадал еще во время кризиса 2008–2009 годов – объем производства за пару лет сократился более чем в пять раз (до 46,2 тыс. машин в год). Однако этот удар не был смертельным: до Евромайдана ЗАЗ боролся за существование и даже разрабатывал новые модели. Агония наступила летом 2014 года, когда завод сократил более 2000 работников, перешел на трехдневную рабочую неделю, а затем снизил выпуск автомобилей до минимума. В прошлом году с конвейера ЗАЗа сошла всего 131 машина, что фактически означало смерть предприятия. В декабре 2018 года началась процедура банкротства, на днях имущество ЗАЗа было выставлено на торги.

О прекращении производства на Львовском автобусном заводе (ЛАЗ) было объявлено в марте 2013 года, но затем было предпринято несколько попыток возродить предприятие. Ряд новых заказов ЛАЗ планировал выполнить для Донецка, так что после начала военных действий в Донбассе производство вновь было остановлено – на сей раз окончательно.

В прошлом году ЛАЗ сообщал о возобновлении работы и сборке нескольких автобусов, но завод, согласно последним сведениям, все же решено снести.

Еще одной жертвой кризиса стал Кременчугский автосборочный завод в Полтавской области, основанный в 1995 году как совместное украинско-российское предприятие по сборке «Газелей». Сначала удар по заводу нанесло вступление Украины в ВТО, открывшее на украинский рынок доступ для дешевой импортной техники, а добил предприятие разрыв связей с Россией. Уже летом 2014 года завод остановил работу, а спустя год хозяйственный суд Полтавской области признал его банкротом.

Чуть лучше выглядит ситуация на автобусном заводе «Часов Яр», который расположен в подконтрольной украинским властям части Донецкой области. В прошлом году это предприятие с 60-летней историей выпустило 107 автобусов – на порядок меньше, чем объем производства до 2014 года, но и это по нынешним украинским меркам неплохо. На плаву остается и завод «Черкасский автобус», который в прошлом году выпустил 488 единиц техники – даже несколько больше, чем до Евромайдана. Однако свежая статистика – с начала года объем производства автотранспортных средств на Украине снизился на 31,4% (до 1880 штук) – свидетельствует о том, что украинский автопром движется к полному исчезновению.

Транспортное машиностроение

Главной потерей Украины в этом сегменте промышленности стало мариупольское предприятие «Азовмаш» – один из крупнейших производителей грузовых железнодорожных вагонов на постсоветском пространстве. Это предприятие также имело тесные связи с Россией. Однако после начала кризиса на Украине объемы производства на «Азовмаше» катастрофически снизились.

В начале прошлого года глава областной военно-гражданской администрации Донецка Павел Жебривский сообщил, что «Азовмаш» накопил долги в объеме более 700 млн долларов, но так и не смог найти рынки сбыта, в связи с чем его ждет либо национализация, либо распил на металл. При этом завод практически утратил все квалифицированные кадры – численность его персонала с 2014 года снизилась с 15 тысяч до одной тысячи человек.

Сельскохозяйственное машиностроение

Ряд ведущих предприятий этой отрасли «благополучно» скончались еще до 2014 года. Например, завод «Львовсельмаш» – единственное на Украине и в СНГ специализированное предприятие по выпуску машин для химической защиты растений и внесения в почву жидких минеральных удобрений – прекратил производство еще в 2009 году. Днепропетровский комбайновый завод, основанный до революции, протянул чуть дольше. В 2010 году его площади были сданы в аренду под склады, затем было демонтировано оборудование и в 2013 году суд признал завод банкротом. Продолжает борьбу за жизнь Харьковский тракторный завод, основанный в 1931 году. Объемы его производства за последние годы резко снизились, но завод имеет экспортные контракты и заявляет о планах модернизации производства.

Химическая промышленность

Символом развала украинского химпрома стал затяжной конфликт вокруг Одесского припортового завода (ОПЗ), некогда крупнейшего предприятия химической отрасли на территории УССР, производившего широкую номенклатуру азотных соединений. Приход к власти правительства Евромайдана сдвинул с мертвой точки вопрос о приватизации завода, но вокруг этого процесса незамедлительно возник конфликт с участием его менеджмента, с одной стороны, и тогдашним одесским губернатором Михаилом Саакашвили, с другой.

Одновременно всплыли факты масштабной коррупции и крупные долги.

«Крайним» в этих конфликтах оказался сам ОПЗ, который был вынужден перейти на работу по давальческой схеме, что означало регулярные простои в периоды, когда спрос на азотные соединения для минеральных удобрений падает. Украинские власти не теряют надежду продать ОПЗ, но уже при подготовке «большой приватизации» в прошлом году он был назван самым проблемным ее объектом из-за огромных долгов.

В похожей ситуации оказались и сами производители минеральных удобрений – неотъемлемого товара для строительства «великой аграрной державы». Большинство крупнейших предприятий отрасли, таких как черкасский «Азот», «Ривнеазот», Северодонецкое объединение «Азот», «Сумыхимпром», в последние годы работают с перебоями, останавливая производство на несколько месяцев.

Нефтепереработка

Индикатором плачевного состояния украинской промышленности является и неспособность «евромайданных» властей нормализовать ситуацию в нефтепереработке. При наличии шести НПЗ, способных перерабатывать 51 млн тонн нефти в год, Украина по-прежнему вынуждена импортировать горючее. Такая ситуация сложилась еще до 2014 года – после остановки Лисичанского, Одесского, Дрогобычского, Херсонского и Надворнянского НПЗ фактически единственным работающим предприятием отрасли оставался Кременчугский НПЗ, подконтрольный олигарху Игорю Коломойскому. Но и это предприятие загружено всего на четверть, а общая доля собственного производства на рынке горючего Украины не составляет и половины.

Александр Зубченко

Ну что я могу сказать по поводу инаугурации… Зеленский красавчик! Реально. Вы представляете, каким наслаждением было слушать слова нового президента о роспуске «парламента воюющей страны» через несколько минут после вступления в должность? А любоваться искусственной улыбкой спикера Парубия, которого тупо переклинило? Да там почти всех под куполом переклинило. У первого вице-спикера Ирины Геращенко дрожала нижняя губа. На бывшем президенте Порошенко, который теснился в ложе приглашенных, вообще лица не было. Сплошная маска.

Просто не покидало ощущение нереальности происходящего. Как в кино. Нет, я знал, что готовится указ о роспуске Рады, но не был уверен на все сто процентов. Одно дело – комментарии каких-то «экспертов из зеленой песочницы», которые зачастую несли полную ахинею. И совсем другое – конкретные действия. Ведь «Народный фронт» отчаянно пытался оттянуть конец Рады. Все знают, что фракция «фронтовиков» вышла из состава коалиции, чтобы «технично переиграть» Зеленского. Типа начался отсчет тридцатидневного срока до создания новой коалиции. «БПП» как бы готов к созданию «новой коалиции». Тут – бац! «У вас есть два месяца, чтобы принять новый избирательный кодекс о выборах по пропорциональной системе, закон о снятии депутатской неприкосновенности и много других важных проектов», – сначала мягко намекнул Володя и сделал паузу. Все зашушукались: почему два месяца, ведь до очередных выборов почти полгода? А он добил: «Объявляю о роспуске Рады этого созыва». Красавчик. Ради этого уже стоило за него голосовать.

А как красиво Зеленский отправил на свалку #урядгройсмана. Гройсман забил правительственную ложу своими чиновниками, среди которых выделялись лошадиное лицо Ульяны Супрун и борода Арсения Яценюка, сидевшего рядом с премьером.

Никто не мог понять, что он там делает. Типа демонстрирует поддержку «НФ» правительства? И, судя по всему, Гройсман не был готов к номеру с отставкой. Зеленский процитировал слова президента-актера Рональда Рейгана: «Правительство не решает наших проблем, оно само является одной большой проблемой». Поэтому чиновники должны взять ручки, бумагу и освободить свои места для людей, которые думают о следующих поколениях, а не о предстоящих выборах. Уряд Гройсмана все. Никакой интриги. Писать, с…ка, вообще не о чем. «Порохоботы» же распространяли красивые версии том, как Игорь Коломойский формирует в нынешнем составе парламента новое большинство на базе «НФ», чтобы провести кадровые назначения в силовых структурах. Оказалось, все проще: на фиг с пляжа. И глава СБУ должен быть в отставке. И министр обороны. И генпрокурор.

В одной инаугурационной речи президент произвел почти полную перезагрузку системы власти. Понятно, что скоро они очухаются и начнут гадить. Указ о роспуске сразу после его появления будут оспаривать в судах, в том числе и Конституционном. Отставку правительства Гройсман попытается заблокировать, поскольку ему не хочется отправляться обратно на винницкий рынок торговать филейкой, в которую аккуратно заворачивается кость для веса. Никто не хочет так быстро становиться «политическим трупом». Постепенно осознание всей глубины большого ануса, в который проваливается вся система Порошенко, дойдет и до трехсот депутатов-патриотов, и до членов правительства и других представителей «истэблишмента».

Очень уж быстро Зеленский, прямо по-киношному, «расстрелял» и Раду, и правительство, и всю эту… Не буду выражаться. Все предполагали, что будет нечто подобное, но никто не ожидал такого внесистемного поведения нового президента. Он в самом деле действует не как политики старого поколения. Пока шел к Раде, подпрыгнул и поцеловал в лысину своего «соквартальника» Кошевого, бил по ладоням зрителям, в общем, вел себя вне рамок сложившейся системы. Министр внутренних дел Арсен Аваков буквально сиял. Он практически один из прошлой власти остался на должности.

Ради интереса зашел на один патриотический форум, где систематически пасутся «порохоботы». Стало страшно от треска рвущихся «пуканов». Слишком много всего произошло в течение получаса. Для них это был страшный удар. Чересчур быстро начала падать «постмайданная власть». «Порохоботы» еще не успели отойти от возвращения юриста-«киллера» Андрея Портнова в Киев. Андрей пообещал посадить экс-президента Петра Порошенко. Это его стратегическая цель. Его и многих других сподвижников и волонтеров-юристов. А тактическая задача – сделать Порошенко «токсичным». Чтобы все судьи и чиновники боялись брать трубку, когда Петр Алексеевич звонит. В ста случаях из ста Портнов доводит начатое дело до конца. Он за пять лет выиграл суды у всех, кто пытался обвинить его в каких-то противоправных действиях. В том числе и европейские. «Порохоботы» со страхом пересылают друг другу пост Андрея с его ставшей легендарной фразой «я НХ вертел вашу постмайданную власть». И вот эта власть действительно пришла в движение вокруг оси после довольно короткой инаугурационной речи Зеленского. Началось, господа, прекрасное круговое перемещение. Иски в совершении преступлений Порошенко и его окружением уже поданы в киевские (и не только) суды, началась юридическая охота на старую власть.

Куда им бежать? Вот все смеялись, когда речь шла о первых шагах Зеленского на должности президента. Типа Рада его переиграла, Гройсман соблазнил, и очень скоро Петр Порошенко заведет в новый парламент «мощную политическую силу». Возможно, я чересчур оптимистичен, однако Порошенко может сегодня завести разве что свой будильник. На полшестого. Началось масштабное крушение старой системы власти. Да, по масштабам это новый майдан. Только мирный и естественный. У американской делегации отвисли челюсти после речи Зеленского. Лидеры «прибалтийских сверхдержав», прибывшие на инаугурацию, сидели с круглыми глазами. Такие были у моего кота, когда он ходил по-большому. В общем, красавчик!

Следует признать, что с избранием Зеленского желающие вернуть Украину Януковича не просто преуспели, а даже превзошли свои самые смелые ожидания. В политическом (не в социально-экономическом, а именно в политическом) смысле Украина вернулась в последние годы Кучмы и в эпоху президентства Ющенко
Вспомним, чем отличался указанный период от последовавших правлений Януковича и Порошенко.

Их надо делить на периоды именно таким образом: Кучма (после 2000 года) + Ющенко против Януковича и Порошенко. Многие, конечно, укажут на то, что Ющенко якобы был майданной альтернативой Кучме, а Порошенко — майданной альтернативой Януковичу, который, в свою очередь, рассматривался сторонниками Майдана как временная реставрация домайданного правления. Однако вдумаемся. Самые прожжённые украинские «революционеры» (как, впрочем, и их наиболее радикальные оппоненты) признают, что при Кравчуке и в течение первого срока правления Кучмы Украина оформилась в качестве олигархической республики. Все остальные выборы и перевороты лишь обеспечивали переход власти из рук одной олигархической группировки в руки другой, ничего не меняя по сути.

Следовательно, майданы мы можем рассматривать как один из способов смены власти на Украине, имманентно присущий украинской олигархической республике, ибо начал применяться сразу после её возникновения и именно на Украине продемонстрировал наибольшие успехи, войдя в систему. Таким образом, система власти до и после майдана не может противопоставляться по своей, как сказали бы марксисты, классовой сущности. И в одном, и в другом случае мы имеем дело с олигархическим правлением.

Но ещё со времён Аристотеля известно, что одна и та же социально-экономическая система может использовать разные управленческие модели. В частности, украинская олигархическая республика при позднем Кучме и при Ющенко использовала модель «олигархического консенсуса», предполагавшую баланс власти и интересов между различными олигархическими группировками. Именно целям сохранения этой модели и служила недовополощённая Кучмой медведчуковская идея политической реформы, которая должна была превратить Украину в парламентскую республику, сделав президента номинальной фигурой.

Эту реформу удалось реализовать лишь частично. Полномочия президента были урезаны, но, при желании, сильный президент спокойно устанавливал контроль над Радой и правительством, после чего правил, по сути, самодержавно. Янукович же и вовсе отменил конституционную реформу через Конституционный суд (по процедурным соображениям).

Таким образом, мы видим две тенденции в организации управления Украиной:

— «олигархический консенсус», предполагающий слабого президента, сильный парламент и ответственное перед Радой правительство;

— авторитарное правление, предполагающее концентрацию всей полноты власти, если не де-юре, то де-факто в руках сильного президента, при слабом, раздробленном, зависимом от президента парламенте и ответственном перед президентом (хотя бы де-факто) правительстве.

Отличие второй модели от первой заключается в том, что власть концентрируется в руках не коллективного олигархата, но одной группировки (политической «семьи»), которая, отстаивая общеолигархические интересы, тем не менее ущемляет в свою пользу остальные финансово-политические группировки — либо путём прямого захвата их активов, либо «монгольским способом», взимая с их бизнеса дань за политическую «крышу».

Первый Майдан был реакцией шедшей к власти ющенковской группировки («миллионеров») на реформаторские попытки Кучмы, призванные закрепить власть за «олигархическим консенсусом» («миллиардеров»). «Оранжевым» нужен был сильный президент, который переделит в их пользу активы кучмовских фаворитов. Поэтому в эпоху первого Майдана они яростно отвергали конституционную реформу, согласившись на её урезанный и отложенный вариант лишь под угрозой гражданской войны (1-й Северодонецкий съезд депутатов всех уровней).

Ющенко по ряду причин (как личного, так и политического характера) не смог стать сильным президентом. В результате всё его президентство прошло в рамках сохранившегося «олигархического консенсуса». Так как основной вопрос Майдана решён не был, то в эпоху Ющенко продолжалась активная политическая борьба между тремя крупными олигархическими группировками. Сторонники сохранения системы «олигархического консенсуса» при президенте-арбитре поддерживали Ющенко (эта группировка была самой слабой). Сторонники передела собственности делали ставку на Тимошенко, пытаясь вывести её в следующие президенты-диктаторы. Большая часть устоявшихся олигархических группировок, не желавших передела собственности, делали ставку на Януковича, в качестве президента-диктатора, который должен был умерить аппетиты «оранжевых».

В результате президентом стал Янукович. Но в силу того, что украинский олигархат, в том числе и собственно группировка Януковича, ничего не смыслил в глубинных основах украинской государственности, не осознавая ни свои классовые, ни даже групповые интересы, Янукович, вместо того чтобы сосредоточиться на отстаивании интересов «старого» олигархата Юго-Востока, сосредоточился на обогащении своей политической «семьи». В результате, когда случился второй Майдан, его власть провисла, поскольку в критический момент делавший на него ставку в 2010 году олигархат Юго-Востока отказал ему в поддержке.

Порошенко приводили к власти, как слабого президента. И внутриполитические, и внешнеполитические игроки рассчитывали на то, что власть сосредоточится в руках парламента и ответственного перед ним правительства Яценюка. Однако Пётр Алексеевич сумел переиграть Арсения Петровича и к 2016 году сосредоточил в своих руках всю полноту власти. Дальше он повторил путь Януковича. Вместо того, чтобы отстаивать коллективные интересы нового «оранжевого» «евроатлантического» олигархата и обеспечивать передел активов в его пользу, Порошенко занялся обогащением своей политической «семьи», сохранив и развив систему «данничества» за политическую «крышу» и применяя уголовную репрессию к тем, кто не хотел делиться по-хорошему. В результате, когда дело дошло до выборов, украинский олигархат коллективно выступил против Порошенко и последний, так и не решившись довести до конца уже подготовленный им силовой вариант, бездарно сдал избирательную кампанию.

Зеленского вновь привёл к власти «олигархический консенсус». Заслуга Коломойского заключается не в том, что он выдвинул своего «артиста», и не в том, что обеспечил ему некое стартовое финансирование, но в том, что когда наметился первоначальный успех, он сумел этот самый «олигархический консенсус» обеспечить, фактически украв его в последний момент у Тимошенко.

В этом отношении необходимо констатировать, что украинские олигархи за 20 лет набивания шишек изрядно поумнели. В этот раз они сделали ставку на слабого президента и на слабую команду. Зеленский напрямую не контролирует сколько-нибудь значимый сегмент украинской экономики. Его «младотурки» (как их уже начали называть на Украине) также являются всего лишь менеджерами среднего звена, которые завтра могут занять ключевые государственные должности. После чего им предстоит узнать, что без поддержки реальных хозяев Украины они не могут сделать ничего. Весь политический класс, весь чиновничий аппарат за 28 лет украинской независимости отформатирован таким образом, что даже те, кто не получает от олигархов зарплату напрямую, зависят от них косвенно (за счёт участия в их коррупционных схемах). От тех же немногих, кто «взяток не берёт», ничего не зависит (поэтому им взяток и не дают, вернее, в коррупционные схемы не берут).

Ни одно решение государственной власти на Украине не будет исполнено без политической поддержки хотя бы части олигархата. Более того, даже лоббистские возможности отдельных олигархических группировок на международной арене значительно превышают возможности украинского государства. В ходе двух премьерств Тимошенко (в 2005 и в 2007-2010 годах) государственными министрами иностранных дел были Тарасюк и Огрызко, а её частным — Немыря, у Порошенко государственным министром был Климкин, а частным — посол в США Чалый. В обоих случаях приватные «министры иностранных дел» решали личные проблемы своих патронов куда успешнее, чем государственные министры проблемы Украины.

Но наличие «олигархического консенсуса» не означает наступление стабильности. Наоборот, «олигархический консенсус» — крайне нестабильное состояние. Наличные договорённости действуют только до тех пор, пока не поступило более выгодное предложение. Поскольку все знают, что договорённости обязательно будут нарушены, переговоры с оппонентами (возможными будущими союзниками) о том, как обмануть действующего союзника ведутся изначально всеми сторонами. То есть «олигархический консенсус» лишь позволяет всем участвовать в борьбе без правил на равных основаниях, лишая одну из группировок абсолютного преимущества в лице президентской власти. Однако побеждающая в конкретный момент времени группировка стремится закрепить всю власть за собой, в том числе и путём очередного перераспределения полномочий между ветвями власти, естественно стимулируя таким образом объединение остальных (обделённых властью) против себя.

На сегодня группировка, пытающаяся сосредоточить в своих руках всю полноту власти состоит из Коломойского, Авакова и Тимошенко. Понятно, что там много второстепенных персонажей, вроде Билецкого, Портнова и примыкающей к нему Лукаш, вроде Владислава Бухарева, заявляемого как возможный новый шеф СБУ и т.д. Да, там ещё и президент Зеленский есть. Но лидеры, располагающие возможностью принимать стратегические решения, определяющие конфигурацию украинской власти, на сегодня эти трое.

Их задача — на базе партий «Слуга народа» и «Батькивщина» создать парламентское большинство и утвердить новое правительство. Идеальный вариант такого правительства: Тимошенко — премьер, кто-то (Палица? Коболев?) — первый вице-премьер (контролирующий экономику и финансы) от Коломойского, Аваков — вице-премьер по силовикам и министр внутренних дел. Такая конфигурация даёт всем определённые гарантии. Коломойский может в любой момент сменить партнёра по коалиции (заменив заодно правительство Тимошенко), Аваков усиливает своё влияние в силовом блоке (без него ни одно решение не проходит и ни один спор не решается, поскольку преимущество в споре получает тот за чьей спиной штыки, а штыки у Авакова), Тимошенко получает пост премьера, несколько позиций в правительстве и возможность не только вернуться в большую политику, но и восстановить благосостояние своих верных «гвардейцев», изрядно поиздержавшихся за десять лет вдали от государственного корыта. В конечном итоге её капитализация (в том числе политическая) должна вырасти.

В то же время, если Коломойскому удастся создать фракцию «Слуги народа» человек в 180-200, то он сможет легко давить на правительство, так как о премьерских амбициях заявили и Порошенко и Бойко (чьи политические силы на сегодня не только проходят в Раду, но и показывают лучший, чем у Тимошенко результат). Сегодня такие альянсы кажутся невозможными, но напомню, что сама Тимошенко пыталась в 2009 году создать с Партией регионов в парламенте широкую коалицию (так называемую ширку) против Ющенко, которая за несколько месяцев до того тоже считалась невозможной.

С другой стороны, если «Слуга народа» не сможет объединить 226 депутатов (а такой успех сомнителен), то будет существовать эвентуальная возможность объединения всех остальных фракций парламента в антиколомойскую коалицию.

Именно в антиколомойскую, а не антипрезидентскую, поскольку «молодая команда» Зеленского явно желает сама управлять своим президентом и пытается сохранить за ним как можно больше полномочий. При этом интересы части игроков тактически совпадают с интересами окружения Зеленского. Так, например, в отличие от Коломойского, которому выгодно максимально «раздеть» Порошенко, но оставить его (пусть и эмигрировавшим за рубеж) в качестве фактора украинской политической жизни (противовес Тимошенко, «молодой команде», Бойко/Медведчуку), вернувшийся на родину Портнов, которого команда Порошенко серьёзно травила, горит жаждой мщения и мечтает посадить экс-президента и изрядную часть его соратников всерьёз и надолго. В этом его интересы совпадают с интересами команды Зеленского, которая считает, что процессы и посадки «старой власти» позволят сохранить высокий рейтинг в течение ближайшего года, вообще ничего не меняя в остальных сферах. Народ любит, когда казнят бояр.

С другой стороны Пинчук, чьи политические проекты, как всегда оказались провальными, и который смертельно боится Коломойского и Тимошенко даже по отдельности, не говоря уже об их альянсе, пытается найти себе политическую крышу (его СМИ уже вовсю превозносят мудрость нового президента, а на базе Вакарчука инициировано создание партии «Голос»). Неопределённое положение и у Ахметова. Коломойский обещал поломать схему «Роттердам+». Она, правда, и так отменена правительством с 1 июля текущего года, но ей на смену пришло новое, очень выгодное Ринату Леонидовичу, ценообразование на энергорынке. Иди знай, что имел в виду Колмойский: хотел попиариться на уже принятом до него решении об отмене «Роттердам+» или намекал на то, что дань с Ахметова по сравнению с порошенковскими временами увеличится.

Наконец, сами участники ещё несостоявшегося альянса также не прочь использовать фактор неопределённости в лице Зеленского (каждый в свою пользу).

Так что, как видим, возвращение к эпохе открытой конкуренции финансово-политических групп в формате «олигархического консенсуса» не ведёт к смене системы, но увеличивает её нестабильность. При этом надо иметь в виду, что ресурсная база олигархической республики, уже во времена Кучмы недостаточная для продолжительной работы системы «олигархического консенсуса», критически просела, сократившись практически до нуля. Это обостряет внутриолигархическую конкуренцию и стимулирует стремление к монополизации власти в руках одной политической «семьи».

Дополнительным фактором дестабилизации является зашкаливающая народная ненависть к институтам олигархической республики (выразившаяся в несистемном голосовании за Зеленского, как голосовании против всех), а также наличие огромного неучтённого и не задействованного даже на десятую долю мощности на прошедших выборах радикального фактора. Это не только легализованные, а также формально незаконные вооружённые неонацистские группировки. Это и массы маргинализированных «героев АТО», боящихся «реванша», влекущего за собой ответственность, и разного рода «объединения по интересам», вроде «евробляхеров», которых можно недорого прикупить на какую-нибудь очередную акцию протеста, и т. д.

Это дополнительно расширяет пространство нестабильности (на базе их незаявленных, а значит и неучтённых, но реально существующих интересов и возможностей).

Таким образом, инаугурация Зеленского знаменует не конец периода транзита власти и не начало демонтажа порошенковской системы, но лишь старт хаотической борьбы за преимущество в рамках системы «олигархического консенсуса». Главное противоречие этой борьбы заключается в том, что каждый участник борется за монополию власти для себя, но все объединяются против того, кто ближе всех подходит к этой монополии.

Возможно, я слишком пессимистичен, но ни «молодая команда» Зеленского, ни вернувшиеся из эмиграции «борцы с режимом» Порошенко, ни участники «олигархического консенсуса», ни кандидаты на участие в правящей коалиции, ни даже украинские нацисты, так долго готовящиеся «сказать своё слово», что могут, как Пётр Алексеевич, дождаться момента, когда их уже никто слушать не будет, не представляются теми силами, которые могли бы остановить пикирование Украины в хаос. А других сил на Украине нет.

Виктор Мараховский

Владимир Зеленский безусловно на 100% использовал трамплин, подготовленный для того, чтобы стать главной темой экспресс-аналитики на Украине и в России на ближайшие пару дней.

Его инаугурационная речь представляет собой своего рода «политический Marvel» для постсоветского пространства, в котором сошлись все поп-мечты условного гражданского общества, как его понимают в бывшем СССР.

В бывшем СССР каждый знает, что:

1) Правительство — злое и ворует

2) Парламент — ни черта не делает

3) Надо чтоб всё было для людей.

Поэтому в некотором смысле инаугурация Зеленского была интронизацией. Украина получила не столько политического, сколько духовного лидера (тот факт, что он пришёл из шоу-бизнеса, говорит больше об эпохе, чем об Украине. Просто она в силу ряда исторических причин является своего рода фокусом эпохи, немного утрированным сгустком всех диковатых её тенденций).

Зеленский разогнал (на самом деле ещё нет) парламент, разогнал (на самом деле ещё нет) правительство и набросил зашкаливающую концентрацию афоризмов.

Значительная часть последних имеет авторство. Если фраза Рейгана о том, что «само правительство — это проблема», была выступающим атрибутирована, то, например, «не мы начали эту войну, но мы её закончим» — парафраз из игры Battlefield.

А фраза «я делал все, чтоб украинцы смеялись, а теперь сделаю всё, чтобы они не плакали» — парафраз, извините, Египетской книги мёртвых.

В общем, спичрайтеры не сильно парились, нанизывая перлы.

…Из всего этого следует, однако, попытаться отжать некоторую эссенцию, при этом максимально безжалостно отбросив красивости.

Так вот, если их отбросить — то тронная речь нового украинского революционера-на-троне сводится к тому, что прежние начальники на всех направлениях будут заменены новыми. О человеческих и профессиональных качествах которых никто не знает ничего.

Никаких конкретных, находящихся вне духовно-пиарного поля, максим новый украинский лидер не объявил.

Это, конечно, с его стороны в некотором смысле мудро — ибо говорит о том, что свои действительные силы и границы полномочий он оценивает весьма трезво.

Но одновременно это наталкивает нас на довольно печальный вывод. Для стран, находящихся в совсем украинском состоянии, единственным комфортным способом существования остается «вечное начало революции». То есть непрестанный анонс принципиальных и коренных изменений в жизни подотчётного общества — служащий для этого общества инъекцией непрерывного дофаминового ожидания и авансовой гордости.

В некотором роде это и есть киберпанк в доступных современности технических рамках, в полном соответствии с горьким стихотворением о том, как бы в отсутствии дороги к правде святой навеять золотой сон аудитории.

Конечно, авторы текста ХОТЯТ, чтобы интронизационная речь Зеленского интерпретировалась в политологическом ключе. Они ХОТЯТ, чтобы её обсуждали в терминах либерализма/национализма/популизма и прочая.

Но делать этого нельзя. Перед нами в чистом виде постмодернистская игра, и единственный способ в ней выиграть — не играть в неё.

Не стоит заниматься политологическим анализом. Это не политика, это шоу-бизнес в исполнении не слишком дорогих, хотя и мастеровитых копирайтеров.

Конечно, отечественная политическая аналитика поведётся — но, к счастью, у нас политтехнологи политику не определяют.