Виталий Третьяков написал(а):

О «феномене Андрея Малахова»
В последнее время меня часто спрашивали, как я отношусь к переходу Андрея Малахова с Первого канала на «Россию 1» и чем, на мой взгляд, этот переход вызван. Будучи две последние недели в отпуске, я не мог удовлетворить это любопытство.
Но отпуск мой прошёл, а вопросы эти мне продолжают задавать. И я решил на них ответить – отрывком из моей изданной ещё в 2015 году книги «Теория телевидения» (Москва, издательство «Ладомир»).
По-моему, всё главное о «феномене Андрея Малахова» в этом тексте сказано. В том числе и предсказаны события лета 2017 года (см. второй и третий сюжеты финальной части текста). Единственное, в чём в этих предсказаниях я оказался неточен, так это в том, что реинкарнация Малахова как телебожества произошла не на самом Первом канале, а путём его перехода на канал «Россия 1».
Ну а что будет дальше – посмотрим. Логика мифа довольно жёсткая. И случится должно именно то, что должно случиться.
Итак, вот мой текст, опубликованный в 2015 году.
КТО ЕСТЬ ИИСУС ХРИСТОС РОССИЙСКОГО ТЕЛЕВИДЕНИЯ?
Казалось бы, поставленный мною вопрос, во-первых, богохулен, во-вторых, некорректен.
Богохульства при научном анализе не может быть в принципе. И раз уж я взялся доказать, что современные СМИ являются религией, то с чем же, как не с наиболее распространённой в России и наиболее известной нам традиционной религией медиарелигию сравнивать?
Относительно некорректности. Поясню, что я имею в виду. Под Иисусом Христом в данном контексте я подразумеваю главное божество, главенство которого выражается прежде всего в его максимальном могуществе, то есть - в умении творить чудеса. Причём это божество должно существовать в образе обычного (реального) человека, а точнее - богочеловека. Для телевидения это очень важно. Почему? Да потому, что именно на этом алтаре клялись в своём поклонении телевидению десятки его романтических исследователей, начиная с Владимира Саппака. Я имею в виду алтарь пресловутого эффекта достоверности телевидения.
Традиционный (домедийный) или религиозный ход мысли, естественно, приведёт нас к тому, что уже сложившийся и канонизированный (даже ещё до появления телевидения) образ нет смысла подменять другим. Легче, благо у телевидения, тем более в ХХI веке, для этого существует множество технических возможностей, сконструировать аналогичный, параллельный, но свой образ всемогущего телевизионного богочеловека.
Допустим. Тогда мой вопрос нужно воспринимать как метафорически. А я его переформулирую так: кто на сегодняшнем российском телевидении является образом богочеловека, более всемогущего и популярного, чем Иисус Христос (в контенте того же телевидения)?
Все оговорки сделаны. Пора дать и ответ, если даже все его уже отгадали.
Всемогущим телевизионным богочеловеком России является (на момент сдачи рукописи этой книги в издательство) телеведущий Первого канала (что понятно - это самый мощный и вообще, и в смысле мифотворчества телеканал) Андрей Малахов.
Вы требуете доказательств? Пожалуйста.
Напомню, что Андрей Малахов стал раскручиваться Первым каналом в качестве своего главного лица (тогда ещё было не ясно, получится ли это) с явно бульварной (о чём свидетельствовало и её название) передачи «Большая стрика». Бульварная составляющая не исчезла из этой передачи и тогда, когда она трансформировалась (и не случайно) во внешне более респектабельную (но с тем же ведущим) программу «Пусть говорят!». Напомню, что и Иисус начинал свою зрелую земную жизнь не в славе и могуществе и проповедовал не среди учёных мужей и сильных мира сего, а среди простого народа, включая, между прочим и разного рода преступников и блудниц.
Читатели должны меня правильно понять. Я не утверждаю, что Константин Эрнст со своими апостолами, включая первого продюсера этой программы Наталью Никонову, однажды увидев молодого телеведущего Андрея Малахова, на какой-либо тайной вечере задумал создать из него Иисуса Христа своего канала и российского телевидения вообще. Нет, они задумали создать просто самое популярное (самое смотрибельное, самое рейтинговое) телевизионное ток-шоу страны. И ведущий - тот или этот - интересовал их исключительно постольку, поскольку он соответствовал намеченной цели.
Оказалось, что Малахов соответствовал, и проект не только удался, но даже превзошёл все ожидания. Передача стала, как выражаются на телевидении, культовой (в данном случае и это нелепое слово оказалось лыком в строку), а её ведущий... В том-то и дело, что по законам рождения и становления религиозно-телевизионного культа карьера ведущего должна была сложиться внутри самой передачи, что и произошло. Из почти никому не известного субтильного и невзрачного юноши, сначала робко перебирающего чужое грязное бельё («Большая стрика»), но постепенно набравшегося отваги говорить обо всём сущем и разрешающего это делать другим («Пусть говорят!»), Андрей Малахов постепенно переродился (переход из человеческой ипостаси в божественную) в телефигуру такого масштаба, что никто уже не способен был осмелиться бросить ему упрёк в желтизне его программы: «пусть говорят» недруги и непосвященные, божество равнодушно к таким упрёкам, а грязь к нему, как и ко всякому кумиру (культ телезвезды) не липнет. И, наконец, всё завершилось внешней канонизацией -- признанием уже сформировавшегося телебожества самым стильным телеведущим России (правда, кто это определил, обнаружить невозможно - видимо, святой теледух) и иконой мужского стиля.
Надо признать, что это самый удачный за все последние десятилетия эксперимент по созданию мегателезвезды (извините, но я вынужден постоянно использовать жаргон современного масскульта) практически из ничего.
А теперь проанализируем характерные особенности самой передачи «Пусть говорят!» в её нынешнем (уже давно сложившемся, то есть тоже в канонизированном) виде и поведения её главного героя, каковым является, естественно, сам ведущий.
«Пусть говорят» о чём?
Все выпуски этой передачи можно разделить на четыре типа.
Первый восходит к «Большой стирке» -- это то же самое перетряхивание и рассматривание на публике грязного белья как известных (что предпочтительнее) персонажей, так и обычных людей.
Второй тип - это передачи, которые можно условно назвать милосердными. В них разбираются моральные коллизии, основанные на реальных примерах, как правило, взятых из жизни обычных людей. Конечно, и в передачах этого типа встречаются случаи из жизни так называемых звёздных (Малахов очень любит это определение) персонажей (внебрачные дети, брошенные родственники, адюльтеры, делёж наследства и прочее), но последние лишь оттеняют общую тему передач данного типа: поиск морального выхода из аморальной ситуации.
Третий тип - это передачи-сенсации. Как правило, сенсационность декларируется сразу же: начиная с анонсов и завершая первыми же словами ведущего при выходе программы в эфир. Суть сенсации неважна: массовое или особо жестокое убийство, падение метеорита, техногенная или природная катастрофа... Главное, что эту тему нельзя обойти, ибо о ней говорят все, и, соответственно, самая рейтинговая передача Первого канала тоже. И желательно - раньше или смачнее остальных.
Четвёртый тип - это юбилейные (разумеется, речь идёт о звёздных юбилярах) и ностальгические передачи. Последние посвящены, как правило, бывшим кинозвёздам, практически каждая из которых объявляется либо секс-символом соответствующего периода времени («О нём мечтали все женщины Советского Союза!», «В неё были влюблены все мужчины страны!» - это любимые декларации Малахова в передачах такого типа), или гениальным и культовым актёром или актрисой.
Интересно, что из передач первых двух типов (грязное бельё и милосердие) была попытка сделать отдельную передачу-микст, причём с тем же самым ведущим. Называлась она «Детектор лжи», но долго в эфире не продержалась. Скорее всего, по той причине, что реальных персонажей для неё подбирать было очень трудно, а малоизвестные актёры, явно привлекавшиеся в качестве героев в некоторые из этих передач, рассказывали о якобы своих мелких и больших грехах не очень убедительно. Кроме того, передача слишком стремительно, ибо путь туда недолог, добралась до самой глубины внутриматочных откровений (один из характерных вопросов Малахова к очередной испытуемой звучал так: «Это правда, что когда вас насиловали, вы испытали оргазм?»), после чего нужно было забираться уже туда, куда общенациональный канал просто не мог себе позволить – даже если пригласить в студию гинекологов. Словом, этот эксперимент не удался - программа была снята с эфира.
Зато удалось на основе четвёртого типа передачи «Пусть говорят!» сделать отдельную субботнюю программу, которая называется «Сегодня вечером» и разрабатывает плодоносную тему умерших, бывших или состарившихся звёзд с максимальным эффектом.
Типология передачи «Пусть говорят!» понадобилась мне для того, чтобы максимально приблизится к тому, кем выглядит её ведущий Андрей Малахов, равно свободно чувствующий себя и среди простых людей, и среди звёзд (большая часть которых, что он всегда подчёркивает, является его близкими друзьями или знакомыми), и среди нормальных людей, и среди извращенцев, и среди детей, и среди стариков и старушек, сильно превосходящих его возрастом и жизненным опытом.
И речь не о том, что некоторые скандалы провоцируются в студии передачи явно намеренно, а ведущий лишь ждёт кульминации такого скандала (например, драки), чтобы потом прочитать этим дикарям мораль. И даже не о том, что в рамках этой передачи при детях обсуждается поведение родителей, чаще всего весьма неблаговидное, или детей заставляют на публике вспоминать о совершённом по отношению к ним насилию - вплоть до сексуального. Это всё очень показательно (безмерным цинизмом современного телевидения) и типично (оригинал давно утерян - в ходу только многочисленные копии), но сейчас меня интересует не это, а поведение ведущего во всех этих ситуациях и среди людей, большая часть из которых гораздо ниже его по социальному статусу и материальному положению, а меньшая (так называемые звёзды) - члены того узкого круга, который относит себя к элите, не сходит с экранов телевизоров и в который сам Андрей Малахов включён.
А ведёт себя Андрей Малахов так
1) Это всё и всех понимающий человек. Нет такой жизненной ситуации, которую он не мог бы понять, в которой не мог бы разобраться. Ни один что самый тонкий, что наиболее грубый извив человеческой психики (ну и тела, разумеется) не является для него тайным или загадочным. И в этом смысле в сравнении с ведущим меркнут все многочисленные (правда, как правило, одни и те же) приглашённые эксперты.
2) Это главный арбитр всех дрязг и конфликтов, оценивающий (часто, отметим это благородство, с извинениями и оговорками) поступки всех участников конфликта, судящий и рядящий и правых, и неправых с безапелляционностью и безоговорочностью высшего морального авторитета.
3) Это человек, который всем даёт советы: молодым и старым (в том числе тем, кто гораздо старше его); профанам и специалистам своего дела; безродным и аристократам (реальный или самопровозглашённый аристократизм таких участников программы всегда и обязательно подчёркивается); безвестным и знаменитым. Последним, впрочем, чаще в виде вопросов и предположений («А не сделать ли вам так?»). Причём советы всегда даются, с одной стороны, бескорыстно (сам ведущий ведь не только вне очередного разбираемого им конфликта, но и над ним, где-то ближе к беспорочности), а с другой - категорично, так как ведущий явно если и не сам сочинил все моральные нормы, то по меньшей мере призван внедрять их в наш грешный мир.
В этом смысле показательна передача «Пусть говорят!», в которой обсуждался отказ математика Григория Перельмана от премии в миллион долларов. Обсуждение велось в отсутствие самого учёного затворника, что не помешало ведущему в конце передачи дать гениальному математику совет: надо всё-таки взять миллион и потратить его, например, на помощь соседям по многоквартирному дому, в котором Перельман живёт. Более того, Малахов не постеснялся сообщить отсутствующему Григорию Перельману, что у всех рано или поздно наступает старость. И если взять миллион, то в старости можно будет нанять себе сиделку. А если не взять, то Перельману, возможно, суждено умереть в бедности и без чьего-либо ухода.
Понятно, что Григорий Перельман этой передачи не смотрел, в советах Малахова не нуждается и следовать им в любом случае не будет. Тем не менее, всё это, причём весьма проникновенно, с явной озабоченностью незавидной судьбой экстравагантного гения, было телеведущим произнесено.
Нет, это не просто фанаберия представителя массовой культуры (хотя и она тоже). Это уже определённая роль, в которую Андрей Малахов вжился - роль мудрейшего из мудрых, милостивейшего из милостивых и гуманнейшего из всех человеколюбцев. И кого мы считали таковым, пока эту роль не взял на себя с помощью и при мощи Первого канала Андрей Малахов? Вот именно... А вы ещё меня попытались заподозрить в богохульстве...
4) Наконец, Андрей Малахов - этот тот, кто всё может и реально творит чудеса.
Если в передачах «Пусть говорят!» участвуют какие-нибудь рассорившиеся семейные пары, Малахов любит предложить им отправиться (всякий раз подчёркивая -- отмечу и эту деталь бескорыстия и человеколюбия -- что за его счёт) сразу после эфира в один из самых дорогих ресторанов Москвы, чтобы там прийти к примирению.
Если в центре обсуждаемой коллизии дети, то Малахов часто говорит, что он (именно он, а не телеканал, на котором он работает) купит им путёвку в лагерь или пансионат на море, чтобы они могли поехать туда и отдохнуть.
Разве это не похоже на того, кто накормил тысячи страждущих то ли пятью, то ли семью хлебами?
Практически в конце каждой своей передачи Малахов произносит некую моральную сентенцию, суть которой, как правило, весьма банальна (впрочем, все моральные сентенции таковы), но зато произносится таким голосом и с таким видом, что ослушаться её телеаудитории (телепастве) просто не представляется возможным.
Чудо из чудес
А в последние годы самым любимым мессианским приёмом Андрея Малахова стало публичное определение отцовства участников передач «Пусть говорят!». Тесты на отцовство -- теперь, бесспорно, коронный номер всемогущего чудотворца. Ради этого его передачи даже превращаются в серийные. В первой серии, перебрав все скелеты в чужих шкафах и перетряхнув всё грязное бельё на виду у всех (при этом постоянно извиняясь), Малахов, наконец, подводит участников передачи к главному: «Вы готовы прямо сейчас сделать тест на ДНК?». Вырвав это согласие, ведущий, изобразив на лице полное моральное и интеллектуальное удовлетворение (скоро все узнают Истину, ему самому, впрочем, уже ведомую) завершает передачу, объявляя, что продолжение последует.
Начав на следующий день новую передачу (на ту же тему), Малахов, естественно, не объявляет сразу результаты анализа, а ещё раз перетряхивает всё грязное бельё несчастных людей, по безденежью, глупости или наивности согласившихся на участие во всём этом представлении «Андрея-чудотворца», после чего с видом творца всего сущего, сообщает, кто чей отец, а то и кто чья мать, если младенцев перепутали в роддоме.
Телевера или телесумасшествие?
А теперь соедините описанные мною (на основе реального контента передач «Пусть говорят!») четыре качества ведущего: 1) всех понимает, 2) всех праведно судит, 3) всем даёт мудрые советы, 4) всем помогает и всё может, творя чудеса. Разве это не качества и не поведение Спасителя? Или того, кто играет роль Спасителя?
Посему, на мой взгляд, и не случайно, что в последнее время в передачах «Пусть говорят!» всё чаще и чаще приглашённые участники - и никому до того не известные, и широко известные и без Малахова - не только плачут у него на плече, не только исповедуются ему во всех своих прегрешениях или радостях, но и истово благодарят его (за спасение) и объясняются ему в любви.
Всё это я отношу к очевидным доказательствам существования и телеверы, и телесумасшествия, проявляющегося как в массовых масштабах, так и в поведении отдельных особо экзальтированных персонажей.
Кстати, показательно, что ещё одна популярнейшая программа Первого канала (обратите внимание на название!) - «Поле чудес» (по сути - одна из простейших в мире игр в угадывание слов), первоначально привлекала участников возможностью выиграть значимый в денежном исчислении приз. Но уже много лет назад она превратилась в свою противоположность. Участники соревнуются не в том, кто быстрее угадает нужное слово и выиграет приз, хотя эта линия и остаётся фабулой передачи. Но сюжет и интрига её теперь иные: кто из участников игры богаче и интереснее одарит ведущего Леонида Якубовича. Дары Якубовичу - это фактически жертвы, приносимые медиаверующими одному из своих кумиров. Никак иначе слом естественной логики игры объяснить невозможно - только иступлённой медиаверой и религиозным поклонением одному из телебожеств.
Вот что такое телевидение как религия! И дело здесь не в Якубовиче или Малахове, хотя оба они талантливые и истовые (что в данном случае немаловажно) служители этого культа, а второй ещё и удачный исполнитель роли (маски) мессии, а в самом медиакульте, порождающем кумиров и размножающем их.
Чем должна увенчаться телекарьера Андрея Малахова
Законы жанра, как известно, определяют поведение героев больше, чем воля автора. Особенно такие жёсткие законы, как религиозные и телевизионные (что, как мы практически уже выяснили, суть одно и то же). Ведь это даже не законы драматургии, где индивидуальный автор (обратим внимание на то, что соавторства в драматургии практически нет - не то, что в прозе, а уж тем более на телевидении) всё-таки может попытаться (и часто пытается) ломать канон. Чехов описал этот канон очень просто, конкретно и ясно: если в первом акте на сцене висит ружьё, то в третьем оно должно выстрелить.
Так вот, на телевидении (хотя в кадре всегда оказывается множество и необязательных деталей, ибо телевидение ещё и неряшливо - слишком много людей участвует в его создании и слишком быстро всё на телевидении делается) этот канон действует, причём почти обязательно в гипертрофированном виде: если в первой сцене на стене висит ружьё, значит во многих последующих будут стрелять ружья, автоматы, пулемёты и базуки.
Отсюда нетрудно сделать вывод относительно наиболее логичного развития телекарьеры Андрея Малахова как телевизионного богочеловека.
Жизненный путь Малахова как Иисуса Христа на телеэкране уже создан и показан, уже вошёл в сознание телеверующих. Чего не хватает?
Ответ очевиден: чудесного рождения и чудесного завершения земного пути.
Четыре синопсиса (авторская заявка)
Следовательно, (если продюсеры Первого канала воспользуются моим предложением-предположением -- а ведь должны, куда им деться?! -- то требую фиксации моего авторства) однажды телеверующие должны увидеть на своих экранах следующие четыре сюжета (передаю их в виде синописа).
В первом выяснится, что Андрей Малахов родился не от того, кто числится его официальным отцом, а от Святого Эфира (выражусь так). Причём будут предъявлены неоспоримые доказательства того, что в момент зачатия этого телебогочеловека официальный супруг его матери (материнство, как известно, неоспоримо - в отличие от отцовства) находился в командировке за тысячи километров от города Апатиты, в котором (если я не ошибаюсь) и родился интересующий нас персонаж. А над самими Апатитами (которые находятся за Полярным кругом) именно в тот день (астрономы представят соответствующие научные доказательства и документы) во всю ширь неба воспылало грандиозное северное сияние -- зримый знак сошествия божественного семени в лоно матери будущего телебожества.
Сюжет второго фильма (или обсуждения в ток-шоу) тоже очевиден. Оклеветанный и несправедливо осуждённый врагами телерода человеческого и конкурентами (с других телеканалов? из шоу-бизнеса? молодой телевизионной порослью?), Малахов подвергается распятию на голгофской телеплазме, после чего группа праведников и блудниц совершают его тайное (но не для телекамер Первого канала) захоронение в пещере под Останкинским прудом или под телебашней. Но вскоре выясняется, что бренная ипостась пострадавшего за телеверу знаменитого ведущего из гробницы исчезает, оставив лишь стильный костюм со следами от стигматов.
Самым неожиданным для телеаудитории, хотя по-прежнему очевидным для публики просвещённой, будет следующий (третий) сюжет: в ближайшем же эфире «Воскресном времени» фигура привычного ведущего вдруг исчезает с экрана, а на её месте в ранее не виданном на телевидении сиянии появляется уже полноценный Телебог... Воскресший.
В последующие дни каждый вечер выходят (четвёртый синописис) экстренные выпуски передачи «Пусть говорят!» Кому руководство Первого канала поручит их вести (Урганту, Олешко или самому Познеру, или тем, кто ко времени описываемого чудесного события заменит их на телеэкране, пока является тайной), но ясно, что во время одного из таких выпусков в студии опять воплотится (материализуется) сам АМ (телеИХ).
Что он скажет павшим ниц бывшим коллегам и собравшейся аудитории телепастве, я сейчас прогнозировать не берусь. Это зависит от планов креативщиков, которые к тому моменту будут работать на Первом канале. Решат ли они, что божественный АМ продолжит ведение передачи, которая будет переименована в «Телебог с нами!» и в первой из которых он простит всех усомнившихся в нём и предавших его, или поручат дальнейшее ведение «Пусть говорят!» кому-то из своих апостолов-последователей (и, соответственно, далее программа будет называться «Так говорил АМ!»), зависит от многих обстоятельств. Но сути дела это уже не меняет...