Спасибо Ириша а статью. Да, без хорошего промоушена, то есть МММ: маркетинг, маркетинг и еще раз маркетинг, не продать товар...

ИВАН САМОХВАЛОВ: «ДЛЯ «СРЕДЫ» ПРОШЛЫЙ ГОД БЫЛ АБСОЛЮТНО ФЕНОМЕНАЛЬНЫМ»

Гендиректор кинокомпании – об уровне отечественных сериалов, секретах адаптаций и месте России в мировой телеиндустрии

15 марта состоится церемония награждения VI премии Ассоциации продюсеров кино и телевидения, на которой будут определены лучшие сериалы и кинопроекты 2017 года. В преддверие события БК пообщался с Иваном Самохваловым, генеральным директором продюсерской компании «Среда», чей проект «Троцкий» – лидер по количеству номинаций, чтобы обсудить уровень отечественных сериалов, последние тренды в отрасли и растущую роль России на мировом медиа-рынке.

Хочется, наверное, для начала спросить про значение премии АПКиТ для индустрии. Насколько она важна для игроков рынка и для вашей компании в частности?

Я считаю, что это главная независимая премия в сериальной индустрии, главный медийный конкурс страны, который пока несправедливо мало освещается. На мой взгляд, к этому мероприятию необходимо привлекать больше внимания как профессионального сообщества, так и зрительской  аудитории. И, конечно, результаты премии и оценка наших проектов для нас очень значима.

Глядя на номинантов премии, как бы вы оценили состояние рынка? Насколько российские сериалы показывают качественный рост?

В целом уровень российских сериалов неумолимо растет, приближаясь все больше к уровню западных проектов. Понятно, что на Западе развитие происходит еще быстрее, но во всяком случае с лучшими скандинавскими сериалами мы уже можем себя сравнивать. Каждый год качество драматургии, картинки, музыки выходит на новый уровень в первую очередь за счет роста объемов производства. Пять лет назад у нас была большая проблема из-за того, что не хватало профессиональных кадров. Сейчас их по-прежнему не хватает, но рынок пытается адаптироваться и быстро создает новые учебные заведения, дополнительные площадки, где готовят профессионалов киноиндустрии. Благодаря этому производители стойко выдерживают вызовы, которые перед нами ставят индустрия, бизнес, зрители, телеканалы и веб-ресурсы.

Насколько успешным и прогрессивным был прошлый год для вашей компании?

Для компании «Среда» прошлый год был абсолютно феноменальным и, я бы сказал, революционным с точки зрения тех вызовов, тех творческих задач и объемов, которые мы перед собой поставили и выполнили. Мы очень гордимся нашим сериалом «Троцкий». Такого масштаба исторических проектов до этого мы еще не делали – съемки велись в разных странах, очень сложное производство, очень сложная тема и персонажи, мощный кастинг. Не меньшим событием стал и ГОГОЛЬ – первый сериал, который вышел в кинопрокате. Я считаю, что это важный шаг не только для российского, но и для мирового кинорынка, потому что это еще один выигрышный поединок в войне сериалов против художественных фильмов за зрителя.

И вы в этой войне готовы сражаться на чужой территории?

Конечно. Сериалы на большом экране – это еще одна возможность поймать зрителя. Наша задача – не только снимать качественный контент, но и доносить его до аудитории всеми доступными способами. Если через пять лет контент можно будет показывать, скажем, на кофе-машине – сериалы «Среды» будут идти на кофе-машинах (смеется). А сейчас нам интересно получить киноплощадки, где есть миллионная аудитория, нам бы хотелось приобщить ее к сериальной культуре, потому что еще очень высок процент людей в нашей стране, для которых сериал – это имя нарицательное. У многих еще остается скепсис после бразильских «мыльных опер», после некачественных российских сериалов, они живут старыми клише и наша цель – доказать, что все изменилось, что сериалы – это очень круто и интересно.

Были ли в прошлом году у вас неудачные проекты? Как вы оцениваете ситуацию с продолжением «Обратной стороны Луны», которое Первый канал снял с эфира?

Я бы не спешил называть «Обратную сторону Луны 2» неудачей. По нашему глубочайшему разумению зрителю необходимо было напомнить что происходило в первом сезоне, а уж после ставить второй.  Первый сезон выходил в 2012 году, пять лет перерыва для такого сложного материала – это много. Я уверен, что, если бы Первый канал сначала повторил первый сезон, цифры были бы лучше. В ближайшее время сериал именно в таком порядке выйдет на канале «Пятница», и мы посмотрим на их результаты и уже тогда сделаем выводы. Нам самим второй сезон очень нравится, это объективно сильный продукт.

«Обратная сторона Луны» была одной из первых адаптаций иностранных сериалов на нашем телевидении. Насколько практика ремейков зарубежных форматов кажется вам полезной для развития российской индустрии?

Производство адаптации повышает общий уровень местного сериального производства. В этом случае ты вынужден учиться у своих западных коллег правильной драматургии, визуальному изображению, производственным аспектам, потому что тебе дается Библия, которую так или иначе ты должен соблюдать. Конечно, ты можешь и забить, потому что, несмотря на прописанные в договоре условия, что создатели оригинального сериала будут проверять, все ли правильно ты адаптируешь, они, как правило, ни на чем не настаивают. Деньги заплатил – и хорошо. Но тем не менее ты по косточкам раскладываешь успешные сериалы и перенимаешь опыт.

Но только зачастую то, что выглядит прекрасно в оригинале, в адаптированной российской версии кажется несуразным. В чем секрет успешной адаптации, на ваш взгляд?

Секрет успешной адаптации тот же, что и для успешного оригинального сериала – это сценарий. И, когда ты работаешь с чужим форматом, тебе немного легче, потому что уже есть исходные. Просто невозможно полностью переложить иностранный сценарий на нашу действительность, нужна качественная переработка. Когда мы делали «Обратную сторону Луны», из британского оригинала взяли только трюк с переходом из одного времени в другое. Но у нас все получилось объемнее и круче, потому что наш герой оказывается не только в прошлом, но в совершенно другой стране с другими   ценностями – в Советском Союзе. В целом при создании адаптации сюжет приходится менять от 5 до 95 процентов.

Глава компании «Среда» Александр Цекало неоднократно озвучивал интерес к созданию веб-сериалов. На какой стадии находится это направление?

Мы находимся в экспериментальной стадии создания веб-сериалов. В лаборатории, в халатах пытаемся смешивать различные химические элементы – чтобы получить интересный оригинальный продукт. Посмотрим, что у нас получится. Амбиции – сделать сериал с 5-ти, 10-минутными сериями, который взорвет YouTube. Для этого нужно понять, какие ценности близки аудитории, которая там находится, и попытаться в них попасть. Эти люди привыкли потреблять короткий ютьюбовский контент. Наша задача – так их увлечь, чтобы они смотрели наш продукт, обсуждали его дома или на работе и ждали каждую серию. Работаем еще с этим, пока непонятны перспективы, но по нашим ощущениям это абсолютный тренд.

Как вы в целом оцениваете состояние российского VoD-рынка? Нет ли желания открыть собственный канал или онлайн-ресурс, на котором можно было бы самостоятельно монетизировать свой контент в Сети?

Я считаю, что за VoD будущее. Думаю, лет через десять аудитория в массе своей будет смотреть контент в онлайн-кинотеатрах. Человек будет приходить домой, включать телевизор и выбирать не телеканалы, а онлайн-кинотеатр , где он может посмотреть контент по запросу. Не исключаю, что в будущем такие ресурсы будут транслировать  новости, ток-шоу и разного рода развлекательные программы. У VoD-рынка огромные перспективы, и кто сейчас бόльшую его часть откусит, тот и будет доминировать. Что касается собственного онлайн-ресурса, каждый производитель мечтает об этом, но пока для нас это неподъемная финансовая задача.

Ваша компания прикладывает серьезные усилия в международном направлении – вам удалось заключить сделку с Netflix, вы успешно принимаете участие в международных конкурсах и рынках. По вашей оценке, как сегодня нашу страну воспринимают в мировой телеиндустрии?

Мы, будучи людьми жадными до результатов, не в полной мере довольны, как Россию оценивают на данном этапе за рубежом. Это значит, что мы где-то еще не дорабатываем. Возможно, российские продюсеры не ведут необходимую работу в медийном плане, недостаточно активно продвигают свои проекты. С другой стороны, новости про Андрея Звягинцева и Paramount, про выход сериалов «Среды» на Netflix и т.п. – это все  шаги в правильном направлении, которые обязательно дадут результат. Никогда ничего не бывает сразу. Вода камень точит, тем более что нам приходится работать не только с контентом, но и преодолевать скепсис и опасения, которые присутствуют у наших западных коллег. Медийная атмосфера в новостном пространстве не помогает развивать связи, очевидно, что существует некая опаска и предрассудки. Только качество продукта и финансовый интерес могут вернуть заказчика и соискателя российских проектов к здравому смыслу и заставить его забыть, что он смотрел в новостях BBC (смеется).

Продажи на Netflix – это скорее имиджевая история или достаточно серьезная финансовая подмога?

Пока что это скорее вопрос репутации. Чем больше у тебя таких сделок, тем больше дверей перед тобой открывается, тем больше у тебя контактов и переговорных возможностей. Абсолютно точно большим шагом вперед стало попадание нашего сериала «Триггер» [Бывший «Провокатор». – Прим. БК] в финал конкурса MipDrama. В прошлом году таких же результатов добился наш проект «Территория». Мне кажется, это серьезная тенденция, когда второй год подряд российские проекты и конкретно проекты компании «Среда» проходят в финал европейского конкурса сериалов.

Насколько важен этот конкурс, что дает участие в нем?

Всего в финал вышло шесть сериалов, и эти проекты посмотрят 200 байеров со всего мира. Специалисты увидят твои производственные и творческие возможности, они будут знать, с кем можно сотрудничать в России. Это серьезный шаг по продвижению российского контента на запад. А то, что мировой медиарынок заинтересован в России – с этим не поспоришь, потому что здесь живет 150 млн человек, которые готовы потреблять контент и платить за него. Естественно, игроки рынка ищут пути проникновения сюда в поисках новых идей, талантов, форматов.

В этом году «Среда» выпускает в кинопрокат не только очередные серии ГОГОЛЯ, но и полноценный полнометражный проект КИЛИМАНДЖАРА. Какие ожидания от проекта? Насколько активно вы планируете погружаться в историю с кино?

КИЛИМАДЖАРА – это очень хорошая романтическая комедия. Мы выходим в августе, а уже доказано, что лето – это не мертвый сезон, так что мы верим в хорошую роспись и поборемся за кассу. Для нас это не первый полный метр, просто в какой-то момент мы полностью сфокусировались на сериалах. Но успех ГОГОЛЯ и в целом ситуация в российском прокате не дает нам шанса оставить производство большого кино – так что мы продолжим работу в этом направлении.

Какие еще ожидания от этого года?

В этом году у нас выходит несколько больших релизов, самый ожидаемых из которых – «Мажор 3». В мае начинаем снимать «Метод 2». Пока не могу делиться деталями, но будет очень сильный проект, собралась невероятно серьезная команда. В целом, компания «Среда» усилила свой состав – мы привлекли новых режиссеров, креативных продюсеров – так что будущие проекты по-хорошему удивят дерзостью, качеством, уровнем производства. Мы стали еще сильнее – и нас не остановить (смеется).

  не без этого...
А главное, кто не жалеет денег на похвалу своей продукции, тот и кассу собирает

«Идея была парадоксальная: война глазами Ван Гога»

Режиссер фильма «Рубеж» Дмитрий Тюрин рассказал, как привлечь молодежную аудиторию к военной тематике и выбить стереотип, закрепленный советским кинематографом, а также что было бы, если бы войну нарисовал Ван Гог

— Главный герой в исполнении Павла Прилучного приобретает способность перемещаться из современного Санкт-Петербурга в 1943 год во время прорыва блокады Ленинграда. В один из моментов он, видя героизм советских солдат, произносит: «Я бы так не смог». Можно ли эту фразу поставить в качестве своеобразного слогана фильма?

— Не хотелось бы. «Я все-таки смог» — вот так лучше. В этой фразе заключено отношение и уважение, которые возникают в нашем персонаже, когда он проходит определенные этапы своего внутреннего экзистенциального развития, познания себя. Поскольку мы уже живем в других обстоятельствах и в другое время, тот мир, в котором приходилось жить и выживать нашим дедам, для нас кажется очень жестким.

— Это поколенческий кризис или что-то иное?

— Мне кажется, что наше кино про то, что мы все-таки остались внутренне теми же, несмотря на изменившееся время, среду, гаджеты и так далее. Поэтому наш герой оказался способен на Поступок с большой буквы, на подвиг, на самопожертвование. Если перефразировать Уильяма нашего Шекспира: «Не прервалась связь времен». Во всяком случае, наша задача и состоит именно в том, чтобы она не прерывалась.

— В вашей фильмографии есть картины самых разных жанров. Есть успешные комедии, но есть и драмы. Вы специально так издеваетесь над зрителем, который пришел на «фильм Тюрина», чтобы поржать? И тут на тебе: фильм о памяти защитников блокадного Ленинграда.

— Я хочу развиваться, потому что делать то, что ты умеешь, — это скучно. Я человек авантюрный, и те задачи, которые мы поставили себе в этом фильме, очень сложные. За проект надо сказать спасибо всем продюсерам. Я бы даже назвал отцом фильма Джаника Файзиева, пусть меня простит Саша Шевцов (сценарист фильма — прим. tvkinoradio).

Я прочитал сценарий и сказал Джанику, что это любопытная история, как ее сделать кинематографически — непонятно, потому что она немножко литературная. На что Джаник в получасовой беседе по телефону рассказал свое видение. В результате мы с ним и с Сашей Швецовым полгода дорабатывали сценарий. Придумали квест с поиском «ключика золотого», с помощью которого главный герой Михаил должен вернуться назад, в реальность. Это намеренно делалось по структуре, близкой к компьютерной игре, чтобы было проще для восприятия молодой публики. Потому что тема, за которую мы рискнули взяться, при первом произношении звучит очень формально: давайте поговорим о памяти предков. Ну кому это надо, господи, сейчас начнется морализаторство, это уже все было.

Поэтому мы приложили массу усилий, чтобы сделать это живой такой историей, эмоциональной, трепетной, трогательной и, вместе с тем, интересной визуально. Зритель ходит за эмоциями, но и за аттракционом тоже. Поэтому появились смерчи, через которые Михаил попадает в другое измерение. И мы изначально сформулировали этот жанр как «военно-фантастический триллер».

— Почему в фильме так много крупностей? Это же трудно и долго снимать.

— Трудно, да, но изначально, конечно, эта была драматургическая задача — побывать максимально близко к этим людям. Более того, там же есть три эпизода попадания нашего героя в разные периоды существования Невского пятачка. Они были разные и по смыслу. В каждом из этих этапов наш герой находится на разных ступеньках. Соответственно меняется его отношение к солдатам. Когда он попадает туда в первый раз, для него это какие-то непонятные люди в шинелях и телогрейках, чумазые, грязные, какая-то сумятица. Кто-то бегает, что-то стреляет, какой-то ад. Безусловно, нас в тот момент очень вдохновлял «Выживший» и конкретно оператор Эммануэль Любецки.

— Но у него как раз длинные кадры...

— Это не у него, это все-таки больше режиссерская часть работы. А Любецки был референсом, близким к тому, что мы хотели: это и широкоугольные портретные съемки, и ДиКаприо с дыханием, которое оставляет след на линзе объектива.

— Там департамент грима, наверное, с ума сходил?

— Грима было очень много, но у нас работали потрясающие художники. Это живопись, которую не видно.

— Я как раз хотел спросить про определенную гамму цветов в кадре. Это зеленый, синий, желтый с розовым...

— Маджента, совершенно верно. Изначально это было предложение Джаника, совершенно парадоксальное: война глазами Ван Гога. Кто знает работы Джаника, тот, в принципе, понимает, что для него цвет имеет большое значение. Это и «Турецкий гамбит», и «Август восьмого», и сейчас «Вратарь галактики». Но одно дело — какое-то далекое будущее, другое — война.

Когда мы отбирали художников, некоторые из них говорили: для нас война черно-белая. Видимо, это стереотип, уже закрепленный советским кинематографом, который очень сложно вышибить. Поэтому поначалу это предложение звучало абсурдно, но нам показалось очень интересным, и мы начали размышлять на эту тему, раскручивать, думать, как это может выглядеть.

У Ван Гога совершенно определенный мазок, совершенно определенный стиль, поэтому шинели, земля, брустверы должны быть раскрашены. Художник Сережа Гудилин, с которым я работал не в первый раз, увлекся идеей. Он сделал несколько эскизов очень интересных, вот прямо буквально в стилистике Ван Гога, нарисовав несколько военных пейзажей: где-то окопы, где-то переправа, где-то блиндаж, солдаты... И это стало отправной точкой. Дальше мы думали, как это реализовать в кино. Этот мазок не сделаешь на цветокоррекции, это нужно создавать на самой площадке.

Ну хорошо, покрасить шинели — это бредовая идея, но в принципе можно попробовать. Покрасить брустверы — тоже можно, но в какой цвет? У Ван Гога привычные пейзажи нарисованы с другой эмоциональной подачей. То же самое мы хотели добиться от изображения войны, отказаться от привычного видеоряда, сбросить налет формальности.

Например, цвет бревен. Мы решили, что это будет цвет близкий к дереву, но вот чуть-чуть усиленный, темно-коричневый, может быть, с красноватым оттенком. Хорошо, дальше оружие. Какого цвета будут винтовки? Что делать с землей? Земля же черная, как ее красить? Гуашью, что ли? Ван Гогу легко: взял кисточку и покрасил. Сереже Гудилину тоже. (смеется) Но как быть нам? Ведь никто этого не знает, никто раньше этого не делал. Мы перебрали несколько художников-постановщиков и поняли, что нам нужен реально безумный человек, который сможет за это взяться. Мы уже начали заходить в тупик, но тут я пообщался с Жанной Пахомовой. Это вот по-настоящему наш человек с хорошей долей безумия. Услышав эту затею, она воскликнула: «Все! Я знаю, как это сделать!» — отказалась от всех проектов, сразу же предложила несколько вариантов.

В итоге пришли к мраморной крошке. Жанна придумала специальную технологию, какую-то специальную красильную, агрегаты специальные. В результате было покрашено несколько тонн мраморной крошки. Наши художники, как сеятели, ходили по «полю боя» и рассыпали эти «вангоговские мазки».

— А эффекты?

— Взрывы тоже могут быть цветными. Еще есть дым и снег, которые тоже могут быть цветными, и так далее. Оказалось, что это такая палитра, о которой мы вообще не подозревали. Стало ясно, что без тестов нам не обойтись. Это, конечно, очень дорогое удовольствие. Огромная благодарность Джанику, который, помимо того, что выступил инициатором этой идеи, еще ее и поддерживал. Спасибо продюсеру Александру Бондареву. Они все-таки рискнули. Никто не мог представить, что из этого получится.

Мы провели несколько тестов, выезжали на натуру, рыли окопы, посыпали их нашей крошкой, красили костюмы. Цветной грим не пошел, это уже был перебор. Мы перепробовали все, даже учитывали погодные условия.

Оказалось, что, например, если чуть пасмурно, это влияет на цветовую картину. Появилось солнце — вспыхивает желтый песок и забивает все. То есть мы обнаружили массу нюансов, вплоть до того, что на такой-то крупности — один цвет, но чуть подальше — уже другой.

В итоге мы расписали цветовую рецептуру наших батальных сцен и пользовались этой инструкцией во время съемок. То есть помимо мизансценирования цвет тоже стал полноправным участником нашего фильма.

— Как снималась сцена переправы? Это был пенопласт вместо льда?

— Это искусственный лед из парафина, и он был тоже специально окрашен, потому что лед не бывает белым. Вы можете выйти, допустим, в вечерний режим, и он будет слегка розоватый, а ближе к ночи станет холодно синий.

— Вы снимали переправу в павильоне?

— Обычно водные сцены снимаются в бассейне, но мы рискнули снимать все на натуре, потому что у нас там лодки, масштаб. Стояла осень, было достаточно холодно, что создавало тоже дополнительную сложность, потому что в бассейне все управляемо, там нет ветра, нет течения. А искусственный лед оказался крайне неуправляемой структурой, которую в силу течения и ветра прибивало то в одну сторону, то в другую. Мы связывали его лесками, подвешивали грузики, выстраивали затоны... В общем, это была катастрофически тяжелая работа. В результате много чего пришлось дорисовывать.

— Но в современных сценах у вас тоже интересная игра с цветом. Машины, как я понимаю, тоже подбирались не просто так. Кстати, о машинах: как снималась сцена выпадения Павла Прилучного из багажника? Там на крупности видно, что это никакой не каскадер, а именно сам актер.

— Это тоже очень тяжелая сцена. Но там, на самом деле, сложность не в трюке как таковом (это достаточно просто решается: машина и камеры находятся на платформе). Паша все испытания прошел достойно, потому что ему, конечно, досталось. Иногда мы растапливали снег, получалась жижа, и Паша в пиджачке и в туфельках бежал по колено в грязи на холоде. Понятно, что там, где нужно, работали дублеры, но все-таки он много делал сам.

Так вот, про современные сцены. Там сложность была опять же в цветовом решении, мы добивались эффекта, как в фильме «Дик Трейси», комиксе с такими яркими и очень экстремальными цветовыми решениями. Основными цветами мы выбрали желтый и фиолетовый, потому что именно такая комбинация придавала определенную степень безумия. У нас интенсивность этих цветов нарастает по мере развития сюжета. Цвет сгущается и превращает все в такую кислотную среду, душную, из которой хочется вырваться. Более того, даже костюмы актеров разные. Например, у нас было четыре рубашки на герое Стаса Дужникова: сначала была бледная, потом другая, с более глубоким цветом, и так далее.

И вот эта сцена с багажником как раз пришлась на кульминационную часть, где должны быть уже насыщенные цвета. Оказалось, что это очень сложно сделать, потому что город у нас желтый, из-за освещения, а хотелось, чтобы он был зеленый, бирюзовый. Короче, надо было инвертировать цвета, и сделать это на довольно большом протяжении во время проезда машин. Добиться этого обычными средствами, то есть перефильтровать все уличные фонари или высветить своими приборами километровый участок дороги — очень затратно и просто физически сложно. Поэтому мы стали искать другие решения и придумали сделать инверсию, то есть желтый выкрутить в зеленый. Но тут возникают новые проблемы, потому что при этом другие цвета тоже меняются. Грубо говоря, лицо человека становилось пурпурным.

— А разве на цветокорре этого нельзя было сделать?

— Мы выворачивали все таким образом, что цвет, который был нам нужен естественным, становился «нормальным», а «нормальные» цвета, наоборот, уходили в область, которая нам была интересной.

Мы также решили, что нам поможет дорога. Мы полили километр трассы, в которой должны были отражаться огни. Но так как это был ноябрь, то дорога быстро замерзла и превратилась в каток. То есть выглядит-то красиво, но ехать по такому льду на большой скорости было невозможно. У нас 30 машин: и массовочных, и каскадерских. Пришлось бежать в ближайший магазин, покупать соль и засыпать весь участок.

— Как вы успеваете так быстро снимать? Год назад у вас вышла комедия «Любовь с ограничениями», и вот уже в этом феврале вышел «Рубеж»...

— Не совсем так. От начала моей работы над проектом до его завершения прошло полтора года. Просто «Любовь с ограничениями» была закончена за полгода до этого, ждала своего часа. Мы сначала хотели выпустить его к Новому году, потом — к 14 февраля, но в итоге получилось так, что «Любовь...» вышла 8 марта 2017 года.

— «Рубеж» вышел в прокат накануне 23 февраля. Вы не боялись, что вас могут обвинить в некой спекуляции?

— Нет, я же не имею отношения к этому. В России так построен прокат, что продюсеры пытаются пристроить фильмы к какой-то дате. Наш фильм хотели поставить в день снятия блокады Ленинграда, но это не такая известная дата. Потом решили назначить дату 9 мая, но это слишком поздно. Не мы первые — не мы последние. Меня вообще радует, что наш кинематограф наконец-то становится прибыльным. Появляются настоящие хиты, причем один за одним: «Последний богатырь», «Движение вверх», «Лед»... Это не может не радовать.

Очень доходчиво разъясняется, какие функции у какого продюсера... я теперь при словосочетании "креативный продюсер" представляю конкретных людей - Полинского и Булыгина ("Троцкий" наглядно показал высокий уровень этих людей... очень надеюсь и в дальнейшем не разочаровываться в их работе... пока для меня писутствие в титрах их фамилий - гарантия высокого качества сериала/фильма.... наличие фамилии Александр Котт, к примеру, совсем другие асоциации вызывает)
А Ольшевская, кстати, - продюсер "Проспектов".

Продюсер: Анна Ольшевская

Почему важно тщательно подбирать команду, что делать в случае форс-мажоров и с каких шагов стоит начинать работу креативного продюсера — Анна Ольшевская, главный продюсер кинокомпании «Амедиа Продакшн», посвящает в детали профессии

Задачи главного продюсера

Главный продюсер несет ответственность за все. В зоне моей ответственности — взаимоотношения с телеканалами-заказчиками, с авторами-создателями; качество и уровень контента, даже наличие бутербродов с колбасой на съемочной площадке. Главный продюсер — это связующее звено между всем и всеми. Конечно, есть продюсеры, которые занимаются непосредственно продакшном и решают текущие рабочие моменты, но ответственность за все действия несу я.

Первоочередная продюсерская задача — сделать так, чтобы проект состоялся. Не просто посидеть, помечтать и пообсуждать его за кофе, а придумать, написать сценарий и продать. Если у вас нет классного сценария, то у вас нет классного режиссера и классных актеров, а значит — классного заказчика. Все взаимосвязано.

После запуска самая сложная задача — реализовать проект так, как было задумано, не допустить остановки съемок, сделать так, чтобы от проекта не отказался заказчик, обеспечить высокий уровень материала. Во время съемок бывают форс-мажоры: болезни актеров, срывы и так далее — все это может поставить проект под угрозу. И здесь мы вновь возвращаемся к вопросу ответственности, которая всегда лежит на продюсере.

Из последних сложных проектов — многосерийный фильм «Победители» для НТВ. Это история о трех друзьях-адвокатах, которая разворачивается в конце XIX века, так что кастинг был серьезный, с классными дорогими артистами. Все это автоматически накладывает дополнительные сложности и на производство, и на бюджет. Порой все делалось буквально на грани возможностей. Мы справились только благодаря сплоченности команды — люди делали больше, чем предполагают их должностные инструкции.

Алгоритм работы главного продюсера

Продюсер должен быть гибким, поскольку чаще всего ему приходится работать в рамках заказа. Конечно, у меня есть личные предпочтения в темах и жанрах, но в основном мы ориентируемся на форматы телеканалов. Когда проект приобретает очертания, когда придуманы и утверждены тема, жанр, заявка и синопсис, начинается работа над сценарием. У меня есть правило — запускать проект только тогда, когда готов сценарий, когда в нем нет слепых пятен и недоработок. Никаких «доработаем потом». Если вы приглашаете хорошего режиссера, то должны обеспечить ему нормальные условия работы и сценарий. Нельзя рисковать, надеясь доделать что-то в процессе, такие эксперименты заканчиваются плохо.

Параллельно с работой над сценарием мы начинаем думать о режиссере и кастинге на главные роли. Это важно и для нас, и для канала. Затем подбираются оператор и художники, — люди, от которых напрямую зависит визуальное качество, — а непосредственно перед запуском — вся остальная команда.

Важнейший этап — подготовка. Плохо проведенная подготовка всегда видна в кадре, а иногда имеет фатальные последствия и требует лишних усилий на постпродакшне. Расхожая фраза съемочной группы, от которой приходят в ужас продюсеры — «на посте поправим». На самом деле, не так много проблем можно исправить на посте. Костюмы не той эпохи, например, пост не спасет. Подготовка должна проводиться тщательно, и она во многом зависит о того, каких людей подобрал продюсер. Только после этого можно начинать съемки. К моменту постпродакшна продюсер видит результаты всех своих предыдущих решений.

Задачи креативного продюсера

Креативный продюсер — важнейший человек в творческом процессе. В отличие от других продюсеров, например, исполнительных или линейных, он не занимается финансовыми или организационными вопросами. Пожалуй, это единственный человек из творческой группы, который присутствует на фильме или сериале от самого его зарождения и до конца. Вся летопись проекта находится в его руках и в его голове.

Креативный продюсер — связующее звено между заказчиком и автором, а значит в его задачи входит, скажем так, лавирование между их желаниями. Именно он отвечает за выбор сценариста, режиссера, оператора, художника, композитора, за кастинг, за финальный монтаж, визуальный и звуковой ряд. Если вдруг на проекте произошла замена режиссера, то креативный продюсер вводит нового, а иногда садится в режиссерское кресло сам.

Креативный продюсер должен знать и понимать специфику каждой творческой профессии в кинопроизводстве, иначе никто не станет к нему прислушиваться. Это универсальный в творческом процессе человек, который на всех этапах отвечает за то, что получится в итоге. Чтобы иметь такой авторитет, нужно быть компетентным и уважаемым среди серьезных творческих людей и говорить с ними на одном языке.

Качества и навыки креативного продюсера

В этой профессии нужно знать, что такое режиссура, работа с актером и с режиссером монтажа. Нужно знать ремесло оператора, вплоть до того, какие бывают объективы — от этого зависит визуальное воплощение проекта. То же касается драматургии — вы должны понимать, как пишутся сценарии. Таким образом, профессия креативного продюсера объединяет колоссальное количество других профессий. Также важны дипломатические и коммуникационные качества, чтобы вести диалог с творческой группой. Этот диалог ни в коем случае не может строиться по вертикали, только по горизонтали.

Без образования, на мой взгляд, в профессии креативного продюсера обойтись нельзя. Это все равно, что подойти к операционному столу и вдруг случайно сделать операцию на сердце.

Какую-то конкретную киношколу порекомендовать сложно. Часто креативными продюсерами становятся те, кто учился режиссуре или сценарному мастерству, и даже успел поработать в этих областях. Конечно, многое зависит от таланта, работоспособности и умения общаться с людьми. А вообще, никогда не знаешь, какие знания и навыки пригодятся. Однажды мне пришлось учить актеров лепить пельмени — по мизансцене нужно было, и оказалось, что никто в группе не умеет.

Задачи линейного продюсера

Линейный продюсер — это координатор кинопроцесса, находящийся не на площадке, а в офисе. В его руках сосредоточена вся информация о том, что происходит на проекте в данный момент, он координирует обмен информацией между структурами. Линейный продюсер мониторит информацию о проекте на всех этапах и сигнализирует, если что-то идет не так. К нему можно всегда обратиться, чтобы узнать, что происходит на площадке или на посте.

Форс-мажоры и что с ними делать

При форс-мажоре, прежде всего, нельзя паниковать. Если паникует главный, исполнительный или креативный продюсер, то паникует вся группа. Нужно проанализировать ситуацию и, исходя из этого, принимать решение.

Конечно, если у вас ураганом сдуло съемочную площадку, то главное — спасти людей и выжить. Если все не настолько страшно, то созывается экстренный продюсерский совет, который принимает решение, как выйти из ситуации с наименьшими потерями. Надо быть готовым к тому, что потери все равно будут.

Приведу пример. Вы устроили кастинг, утвердили актеров, начали съемки, и вдруг понимаете, что кто-то из актеров не справляется со своей задачей, выпадает из образа персонажа или из общего ансамбля. В этом случае принимается решение остановить съемки и сделать перекастинг. Это серьезная ситуация, вам нужно оперативно найти других актеров, — а хорошие актеры, как правило, все заняты на год вперед, — и переснимать материал. Останавливаетесь, подсчитываете убытки, бросаете все силы на кастинг, находите актера, утверждаете и только потом запускаетесь снова.

На предпродакшне и съемках сложные задачи возникают каждый день. Самый спокойный период — монтажный. Но самый спокойный — не значит самый простой. Бывает, что на бумаге все было хорошо, а на монтаже история не клеится. Но первый шок проходит, вы садитесь с режиссером монтажа и поправляете. Поправить можно почти всегда, если нет глобальных системных ошибок и подготовка была проведена на уровне.

Продюсер и команда

Самый важный, основополагающий момент — это команда. Ни один продюсер не в состоянии справиться со всем объемом работы один. В команде особенно важны преданность и компетентность, поэтому, как правило, продюсеры стараются работать с проверенными людьми. Репутация в сфере кинопроизводстве имеет особое значение.

Результат, в конечном счете, зависит от людей, так что просто необходимо подобрать правильную команду по всем фронтам: и творческую, и техническую, и организационную, и административную. Успех продюсера — это всегда заслуга его команды, усилия и талант огромного числа людей.