Очередное обострение между США и Россией в Сирии выглядит на порядок более серьезным, чем предыдущие раунды конфронтации. В ответ на угрозу Вашингтона нанести удары по силам Асада Генштаб России пообещал военные меры. Глава МИД РФ Сергей Лавров предупредил о «самых тяжелых» последствиях удара США в Сирии. В интервью «Евразия.Эксперт» профессор НИУ «Высшая школа экономики» Дмитрий Евстафьев проанализировал предпосылки нового Карибского кризиса в Сирии.

- В ответ на угрозу представителя США в ООН Никки Хейли нанести удар по правительственным объектам в Сирии Москва заявила, что ответит военными средствам на эти удары. О чём именно идёт речь? Каковы последствия, если этот сценарий реализуется?

- Если говорить концептуально, то мир все последние годы шел к новому Карибскому кризису, то есть той точке, где ключевые участники глобальной игры решили дать друг другу «бой» с применением вооруженных сил.

Для США это важно потому, что для Вашингтона становится критичным остановить эрозию американской военно-силовой гегемонии, доказать, что Вашингтон силен в военном плане в удаленных от берегов США регионах.

Что он готов поддерживать гарантии своим союзникам не только «добрым словом» (политической поддержкой, финансами, экономическими решениями), но и «пистолетом». Для России важно продемонстрировать, что она не поддается на давление со стороны Вашингтона и сорвать сценарий «форсирования победы», который, кажется, становится для США и их ближайших союзников не просто какой-то «идефикс», но и гарантией от расползания коалиции по сдерживанию России.

Москве также важно закрепить свой статус как страны, способной предоставлять военно-силовые гарантии своим союзникам. До последнего времени в мире таких стран было две: США и Франция. На эту же роль претендовал Китай, но пока не достиг нужного уровня. Так что речь идет о том, что в Сирии может быть сделан решающий шаг к формированию системы военно-силовой многополярности.

Условия для нового Карибского кризиса сложились почти по всем векторам. США просто обязаны были дать бой России (именно России, а не ее коалиции с Ираном и Турцией), чтобы остановить эрозию доверия к США в мире.

- Почему новый Карибский кризис назревает именно в Сирии?

- Во-первых, в ситуации вокруг Сирии ключевые страны мира прошли «порог боли». И военно-силовое решение не вызовет тех «общественных болей», которые были бы неизбежны в большинстве других случаев.

В конечном счете, США уже бомбили Сирию безжалостно в районах, где действовал ИГИЛ, не считаясь с потерями мирного населения. И мировое сообщество это «проглотило». Политические последствия были минимальны. Почему бы теперь не побомбить Асада?

Во-вторых, произошла столь глубокая демонизация Б.Асада и его власти, что на Западе уже, кажется, никто и не задумывается о том, что он может быть и не виноват. В итоге, именно Сирия как «площадка» для выяснения отношений выглядит очень привлекательно.

- США и раньше наносили удары по территории Сирии. Чем отличается сегодняшняя ситуация? Почему Россия занимает более жёсткую позицию?

- Причин две. Во-первых, США наносят удар уже даже не в ответ на какие-то пусть ложные обвинения, а совершенно откровенно, чтобы изменить ход военной операции в Восточной Гуте и «латаминском кармане». То есть, США выступают прямым участником вооруженного конфликта на стороне одной из наиболее радикальных исламистских группировок.

Во-вторых, США пошли на обострение конфликта в момент, когда появилась реальная возможность политического урегулирования на основе диалога именно с умеренными оппозиционными группировками, а не с перекрашивающимися в разные цвета радикальными исламистами.

Причем, на основе понимания того, что никаких «особых» анклавов на территории Сирии, которые управляются вне новой Конституции Сирии, быть не может. Москва стремится защитить то, что она делала для стабилизации.

- Каковы возможные пределы эскалации ситуации в случае обмена ударами США и РФ?

- Сейчас по-настоящему пределы эскалации предсказать не может никто. И причиной тому не только очень высокие ставки американцев в Сирии, а в действительности, - не только и не столько в Сирии, а на всем Ближнем Востоке. Мы не до конца понимаем, насколько Вашингтон, я имею в виду официальный Вашингтон, где президентом работает Д.Трамп, реально контролирует тех американских силовиков, которые под тем или иным прикрытием работают в Сирии. И насколько эти силовики решатся пойти на провокации, чтобы не только защитить своих подопечных, но прикрыть те колоссальные злоупотребления и хищения, в том числе оружия.

По сравнению с этим, игры американских спецслужб с саудовскими и пакистанскими радикалами, приведшие в итоге к 11 сентября 2001 г., - детский лепет. Да, чистая манипуляция политическим руководством в состоянии цейтнота, но такая возможность реально существует.

Если оставаться в рамках того подхода, который говорит, что официальный Вашингтон реально контролирует находящихся в Сирии силовиков, то, думается, при самом худшем сценарии удастся держаться в рамках демонстрационных ударов. Американцев – по подразделениям сирийских войск и объектам государственного управления в Дамаске, возможно в Латакии, чтобы напугать Россию. А российских – по группировке проамериканских сил и американским советникам в зоне Ат-Танф, который уже давно стал рассадником террористической активности. И в этом смысле российский удар по этой американской базе будет вполне легитимен. Хотя и вызовет много переживаний у мировой общественности.

- Что сложившаяся ситуация означает для союзников России? И могут ли он быть вовлечены в вооруженное противостояние, если Вашингтон и Москва пойдут по пути эскалации?

- Нет. Вовлечение союзников России по ОДКБ в силовые процессы в Сирии выглядит маловероятно. Причем, как по юридическим, так и по политическим причинам. Этого риска, думаю, не существует.

- Почему в Сирии происходит эскалация именно сейчас?

- В нынешней временной точке сошлось слишком много смысловых линий: от необходимости поставить политическое руководство России перед труднейшим выбором накануне выборов, до необходимости отвлечь внимание от не вполне успешных действий на «корейском направлении» и начала торговой войны с союзниками. Не говоря уже о том, что необходимо срочно «сломать» Эрдогана, убедив его в неспособности Москвы выполнять свои обязательства и в несовершенстве российской техники.

Нельзя не видеть и того, что Трамп готовит почву для нового обострения отношений с Ираном, нацелившись на то, чтобы заставить иранскую элиту пойти на, как минимум, частичную политическую капитуляцию. И лишение иранцев стратегического тыла в лице дружественной и относительно единой Сирии, а также подрыв позиций России в регионе был бы крайне сильной стартовой точкой для новой волны обострения отношений с Тегераном.

Так, что «окно» для дестабилизации выглядит и правда очень привлекательно.

- Что сегодня поставлено на карту в Сирии для России и стран ОДКБ, ЕАЭС? Некоторые обозреватели отмечают, что это дело России, которое не касается ее союзников...

- Отчасти такой подход верен. В краткосрочной перспективе страны ОДКБ и ЕАЭС не имеют в сегодняшней Сирии такого уровня военно-силовых, экономических и политических ставок, которые имеет Россия, претендующая на новый глобальный статус. Не видеть этого просто невозможно и неправильно.

Но уже в среднесрочной перспективе, если не удастся предотвратить новое скатывание Сирии к дестабилизации, страны-союзники России могут столкнуться с очень серьезными вызовами, которые, прежде всего, будут связаны с экспансией радикального исламизма.

Наивны суждения, что радикальный исламизм, сохранившись в Сирии, замкнется «сам на себя». Можно спорить, насколько главный вектор его экспансии будет направлен именно в Евразию, а не, например, в Западное Средиземноморье, но что экспансия неизбежна можно не сомневаться. И скорее всего, он – этот вектор – пойдет в направлении Каспия.

И тут встанет вопрос, кто и как будет обеспечивать безопасность стран Евразии, если они и правда столкнутся с вызовами новой волны радикального ислама? Учитывая крайне непростую ситуацию в ряде стран и весьма вероятное – в случае стратегического поражения России в Сирии – изменение позиции Турции и возможностей Ирана? США? А есть ли у США ресурсы, чтобы не на словах, а на деле обеспечивать безопасность региона? Для дестабилизации у них сил, безусловно, хватит. Но для обеспечения безопасности…. Сомнительно. Вот об этом нужно думать, а не о каких-то хитрых геополитических схемах.

Беседовал Вячеслав Сутырин

Эта статья была написана по просьбе итальянского геополитического журнала «Limes» и опубликована в декабрьском номере этого издания, посвящённого вопросам геополитики. Редакцию интересовало, как видят в России роль стран Восточной Европы в отношениях между нашей страной и Западом. Я постарался удовлетворить этот интерес предельно конкретно и честно, без экивоков и использования политкорректной фразеологии. Посему, думаю, данный текст может представить интерес и для русского читателя.

***

Я решил написать этот текст в жанре катехизиса – состоящего из вопросов и ответов «вероисповедального» документа гражданина России, считающего себя ничуть не менее европейцем, чем те, кто живёт в странах Евросоюза, тем более – в Восточной Европе, но прежде всего русским. «Вопросно-ответная» форма позволит мне изложить в предельно лапидарной форме наше, русское, представление о сегодняшних (они же извечные, фундаментальные) противоречиях между Россией и «коллективным Западом», куда входит и Евросоюз, то есть «Европа без России». А также представление о том, что объективное мешает урегулированию сегодняшнего кризиса в отношениях между Евросоюзом и Россией, но и кто субъективно пытается ни в коем случае не допустить урегулирование этого кризиса. Более того – всячески стремится перевести его в перманентную, я бы даже сказал – в патологическую стадию.

Что такое для России страны Восточной Европы?

Если отбросить многие нюансы, иногда довольно важные, и отвечать на этот вопрос в первую очередь в свете нынешнего геополитического расклада интересов и сил, то это пояс стран, лежащих между Россией и классической для нас, русских, Европой, а говоря точнее с точки зрения географии – между нами и странами, которые в России относят к странам Западной Европы, хотя к ним мы относим, например, и Австрию, являющуюся центрально-европейской страной.

Тут важны два момента. Первый – что это «пояс стран». Второй – что это пояс стран, разделяющих Россию и Западную Европу.

Исторически важно то, что за влияние именно на эти страны многие столетия велась конкуренция (включая войны) между странами Западной Европы и Россией.

Политически важно, что исторически и вплоть до сегодняшнего дня эти страны всегда находились в прямом или косвенном подчинении либо России, либо стран Запада (как, например, сегодня – через НАТО и Евросоюз).

Какие конкретно страны включают в России в список стран Восточной Европы?

Строго говоря, настоящей восточноевропейской страной является только Россия, так как именно она заполняет всю восточную часть Европы.

Но в политическом смысле к восточноевропейским странам в России относят главным образом те страны, которые в советское время входили в военно-политическую организацию Варшавского договора (ОВД) и в Совет экономической взаимопомощи (СЭВ) – экономическую организацию, созданную Советским Союзом. Это Польша, Чехия и Словакия (когда-то Чехословакия), Венгрия, Болгария, Румыния и части когда-то единой Югославии (в первую очередь – Сербия).

Сейчас в политическом смысле к восточноевропейским странам могут быть отнесены Литва, Латвия и Эстония, но тут, конечно, нужно бы сделать много оговорок, которые мы пока проигнорируем.

Наконец, сейчас к восточноевропейским странам (в политическом смысле) должно отнести Украину и Молдавию, за контроль над которыми НАТО и Евросоюз ожесточённо борются с Россией.

Что следует из вашего утверждения, что «исторически и вплоть до сегодняшнего дня эти страны всегда находились в прямом или косвенном подчинении либо России, либо стран Запада»?

Прежде всего то, что у населения и элит этих стран сложился устойчивый и, на поверхностный взгляд, парадоксальный комплекс «слуги двух господ», от власти каждого из которых эти страны всякий раз хотят избавиться («получить независимость» или «восстановить независимость»), но во власть которого (то одного, то другого) население этих стран, но прежде всего элиты всякий раз с радостью отдаются. То есть, «завоевывая независимость», эти страны каждый раз стараются её подороже продать новому хозяину. Но так дорого, как хотелось бы, никогда не получается. Поэтому спустя какое-то время население этих стран начинает выражать скрытое или открытое недовольство новым хозяином, а элиты этих стран организуют легальную или полулегальную фронду против нового хозяина.

Таким образом, для вас восточноевропейские страны не более, чем «переходящий приз» в конкуренции между Западной Европой и Россией?

Цинично-геополитически и исторически, то есть реалистически, именно так. При этом приз и почётный (ибо он фиксирует очередную победу либо России, либо Западной Европы), и обременительный – ибо всякий раз в эти территории приходится вкладывать очень много денег, взамен рано или поздно получая упомянутые мною недовольство населения и фронду местных элит.

А разве это не так в случае с очередным вхождением этих стран «в Европу»?

Получается, что вы видите на пространстве Европы лишь два независимых политических субъекта – так называемую Западную Европу и Россию? А страны Восточной Европы – лишь территория, на которой они с чередующимся успехом конкурируют?

Именно так. Но во всякий исторический момент международная политика, в том числе и европейская, определяется не только конкуренцией по основной линии разделения, но и наличием тех или иных так называемых великих держав. В Западной Европе их несколько, а на востоке Европы, то есть на геополитическом пространстве России – всегда одна, сама Россия. Именно великие державы определяют поведение того геополитического субъекта, в который они входят.

Восточноевропейские страны же для России – это так называемые страны-лимитрофы, приграничные страны. Для Запада, конечно же, тоже, хотя Запад и заманивает их в свои «объятия», играя на их слабых струнах – «комплексе европейскости». Ну а сами эти страны считают себя «Европой», причём «восточной» -- только географически. А некоторые из них – наиболее яркий пример тому Польша – считают себя даже «больше Европой», чем ею являются западноевропейские страны.

К этому утверждению нужно будет ещё вернуться – ибо оно ключевое.

Хорошо, вернёмся. А пока – какие великие державы, на ваш взгляд, входят в современную Западную Европу?

Их совсем мало: Германия, Великобритания, Франция (но уже с большими оговорками) и США. Когда-то в их число входила и Италия, но теперь, увы, это не так. «Увы», в частности, потому, что для России было бы очень выгодно, если бы Италия оставалась великой европейской державой.

Но зато постепенно в число великий европейских держав вновь возвращается (через своих мигрантов, естественно) Турция – бывшая Османская империя, Оттоманская Порта.

А на востоке Европы великая держава по-прежнему та же – Россия. Нынешняя Российская Федерация, когда-то Советский Союз, до того – Российская империя.

Вы считаете США великой европейской державой?

Разумеется. Её влияние на внешнюю и внутреннюю политику западноевропейских стран (через НАТО и не только), Евросоюза в целом столь велико, что странно было бы это отрицать и близоруко не видеть.

Кстати, в отношении проблем стран Восточной Европы, а точнее – проблем, которые эти страны создают Западной Европе и России, это утверждение ещё более актуально.

Это подразумевает зависимость Западной Европы от США?

Бесспорно. Посему для нас в России понятие «Запад» включает и США (под первым номером) и Западную Европу, или Евросоюз (но под вторым номером). Посему у нас часто и используется термин «коллективный Запад», то есть США, западноевропейские страны (включая южноевропейские), североевропейские (скандинавские) страны.

Так что же тогда для вас собственно Европа?

Исторически и политически Европа – это христианская (ныне в её западноевропейской части, в отличие от России, – уже секулярная) евроатлантическая цивилизация, в которую входят три субцивилизационных субъекта. Самый старый – Западная Европа, ныне представленная Евросоюзом. Второй по историческому старшинству – Россия, территория которой простирается далеко за пределы Европы – вплоть до Тихого океана. И самый молодой и агрессивный (по молодости?) субъект – Соединенные Штаты Америки.

Более чем полутысячелетнее лидерство (экономическое, политическое, культурное, научно-техническое, военное) Европы в мире до начала ХХ века определялось внутриевропейской конкуренцией между Западной Европой и Россией. Ещё в ХIХ веке внутрицивилизационную самостоятельность приобрёл когда-то отпочковавшийся от Западной Европы североамериканский субъект – США. После Первой мировой войны Штаты стали великой державой и, соответственно, одним из трёх главных субъектов евроатлантической цивилизации. А после Второй мировой войны США, укрепив себя в этом качестве, фактически подчинили себе бывшую метрополию (не только Великобританию, но и всю Западную Европу), разделив власть в мире с другой сверхдержавой – Советским Союзом, то есть Россией.

Но трёхсубъектность внутри евроатлантической цивилизации в целом осталась – всё-таки Западная Европа (классическая Европа) имеет слишком древнюю историю, слишком древнюю и оригинальную «цивилизационную стать», чтобы полностью слиться с США. Кроме того, не нужно забывать и традиции европейской дипломатической школы (укоренённое в веках искусство международной политики) – и они, в частности, не позволили североамериканцам полностью подчинить Западную Европу себе.

Однако, например, политику «коллективного Запада» по отношению к России и, в частности, поведение вновь подвластных Западу восточноевропейских «независимых» государств и таких же «независимых» Литвы, Латвии и Эстонии, определяет теперь главным образом Вашингтон, а не Брюссель или Берлин. Брюссель и Берлин их только кормят.

Наконец-то вы вернулись к странам Восточной Европы…

Всё сказанное выше о Западной Европе, США и России имеет к проблеме Восточной Европы непосредственное отношение. Хотя бы потому, что с определёнными натяжками и сомнениями можно предположить, что Западная Европа (Евросоюз) заинтересована в не конфронтационном сожительстве и даже сотрудничестве с Россией. Разумеется, без всяких химер или утопий в виде так называемого Общеевропейского дома (всё-таки Западная Европа это одно, а Россия – несколько другое). Но вот то, что в таком сожительстве и сотрудничестве не заинтересованы США – это для нас, русских, не требует доказательств, так как все доказательства давно уже явлены миру в избытке.

Вы говорите, что Западная Европа это одно, а Россия – несколько другое. В чём вы видите отличия?

Отличий много, но если совсем кратко, то суть их в разнице того, кем европейцы считают себя, кем русских и, наоборот, кем русские считают себя и кем европейцев.

И кем же?

Себя европейцы считают самыми цивилизованными, самыми умными (умнее и американцев, хотя те думают как раз наоборот), самыми передовыми и вообще самыми самыми. От века и доныне. Это всем известные, но редко упоминаемые, европейская фанаберия и европейский эгоцентризм.

Русских европейцы считают «недоевропейцами», «недоделанными европейцами», то есть людьми, которых нужно «цивилизовать», чтобы они стали «нормальными» людьми. Отсюда и то обилие бескорыстных и корыстных советов, которыми европейские политики и интеллектуальные расисты осыпают Россию.

А что думают на сей счёт русские?

Русские считают европейцев людьми с богатейшей культурной и цивилизационной историей, добившимися для своих народов многого из того, что по разным причинам не удалось добиться России.

Правда, русских смущает в европейцах две вещи. Во-первых, с чего бы это богатая, гуманная и культурная Европа, как минимум, трижды за последние два века нападала на Россию (Наполеон, Крымская война и Гитлер)? Что, кстати, имеет самое прямое отношение и к проблеме стран Восточной Европы.

Во-вторых, в настоящее время русские удивляются почти безропотному подчинению «гордой Европы» Соединённым Штатам Америки, а также тому, с какой лёгкостью Европа отказывается от фундаментальных основ христианской европейской цивилизации.

Ну и ещё, конечно, неразумной жадности Европы, которая после распада СССР вопреки историческому опыту и экономической логике схватила всё, что выпало из рук России. Речь как раз о странах Восточной Европы.

А сами себя русские считают русскими и европейцами. Или русскими европейцами. Без всякой фанаберии, с осознанием и своих недостатков, но и с чётким пониманием, что внутри европейской цивилизации у России и русских собственный путь и «особая стать», о которой писал Фёдор Тютчев. Ну и, конечно, абсолютная независимость. Ни Вашингтону, ни Берлину, ни Парижу, ни тем более Брюсселю или Страсбургу мы подчиняться не намерены и никогда не будем. 90-е годы ХХ века – постыдное и жалкое исключение из этого русского категорического императива.

Согласитесь, в нашем с вами, (западно)европейцами, самопонимании и в нашем с вами понимании друг друга есть существенная разница.

А как тогда, на ваш взгляд, ощущают себя и русских жители (или элиты, если вам так легче) стран Восточной Европы?

Тут совершенно очевидная для нас в России адская смесь основательного комплекса неполноценности с безосновательным комплексом превосходства. Свою «неполноценность» эти страны испытывают перед Западом, Западной Европой, классической Европой. Посему так истово себя к «европейцам» и причисляют. А по отношению к России и русским у них совершенно патологический комплекс якобы превосходства: русских они, так же, как и многие на Западе, считают в лучшем случае «недоевропейцами», а в худшем – вообще не Европой, не европейцами, а Азией, Азиопой, Ордой, азиатами. И это я привожу ещё самые пристойные из таких «определений».

Наиболее откровенно все эти определения содержатся в публичном политическом лексиконе Украины при её нынешнем этнократическом (полунационалистическом- полунацистском) режиме. И ещё, пожалуй, в Латвии, Эстонии и Литве. Если сомневаетесь, почитайте выступления хотя бы первой двадцатки наиболее известных сегодня украинских политиков.

Там же, кстати, легко найти утверждения, что «Украина является последним бастионом европейской цивилизации», что она «защищает Европу от угрозы нашествия агрессивных русских варваров» и прочий русофобско-расистский бред.

А кем вы, русские, считаете жителей стран Восточной Европы?

Жителями стран Восточной Европы, а кем же ещё? Обычными людьми со своими достоинствами и недостатками. Разумеется, европейцами, но европейцами из тех стран, которые (или, во всяком случае, их политические элиты) страдают смесью обозначенных выше комплексов неполноценности и превосходства.

Считаем также, по крайней мере по их нынешнему поведению (осквернение памятников русским и советским солдатам и пр. в том же духе), людьми неблагодарными. Ибо часть этих стран обязаны России своей независимостью и самим существованием (Болгария – наиболее яркий пример), многие – территориальными приращениями (Польша, Литва, Молдова, та же Украина), практически все балканские страны – освобождением от власти Османской империи (во времена Российской империи), все восточноевропейские страны в совокупности – освобождением от гитлеровской власти или оккупации.

При этом мы понимаем, что по отношению к России и Советскому Союзу эти страны могут испытывать противоречивые чувства, ибо многие из них в своё время входили в Российскую империю, а потом и в Советский Союз или в советский блок, то есть реально находились в подчинении Москвы, то есть собственно России.

Но Россия в ХIХ и ранее была далеко не единственной империей в Европе, и если бы они не подчинялись ей, то кому-нибудь другому, а в ХХ веке – одной из двух (наряду с США) глобальных сверхдержав, а посему и вела соответствующую поведению таких империй и держав политику.

К тому же, раз уж сейчас стало модным сведение исторических счётов, Россия не может не помнить, что большинство этих стран (или их исторических предшественников) участвовали, и далеко не всегда вынужденно, в нападении на Россию в ходе наполеоновской агрессии, и в ходе гитлеровского «Drang nach Osten» и в соответствующих военных преступлениях.

Но собственно в политическом смысле мы воспринимаем эти страны как страны-лимитрофы. Напомню, что этот термин в современном его понимании появился после распада Российской империи (1917 год) для обозначения государств, образовавшихся на территориях, ранее входивших в состав этой империи. Это прежде всего Польша, Литва, Латвия, Эстония и Финляндия. А после распада СССР (1991 год) в состав стран-лимитрофов вошли, соответственно, страны, образовавшиеся на территориях, входивших либо в состав собственно Советского Союза, либо в советский блок. То есть это как раз те страны Восточной Европы, о которых идёт речь, и балтийские страны Литвы, Латвии и Эстонии.

Страны-лимитрофы – это пояс приграничных стран, разделяющих современную Россию и современную классическую (для нас, русских) Европу.

Кстати, характерно, что название «Украина» (возникшее, согласно историческим исследованиям, всего лишь в ХIХ веке), это отнюдь не этноним – как Франция от франков, Британия от бриттов или Пруссия от пруссов, а русское словосочетание «у края», или «окраина». Так в своё время в совокупности своей назывались многие периферийные территории Московского царства, а затем и Российской империи.

И что из определения этих стран как стран-лимитрофов следует?

Не столько из определения, сколько из связанного с этим названием, но главное – с реальными историческими и политическими процессами, осмысления их географического положения, исторической судьбы, геополитической роли.

После Октябрьской революции в России «пояс» этих стран-лимитрофов рассматривался Западом как «санитарный кордон» (выражение из тогдашнего западного политического лексикона) от проникновение русского коммунизма (большевизма) в Европу. После распада СССР этот же, но уже более широкий и протяжённый, включающий в себя больше государств, пояс рассматривается как такой же кордон, но отделяющий «настоящую Европу» от России, от её «дурного влияния», от её «агрессии». То есть роль, отведённая Западом, собственно Европой, этим странам – всё та же: отделять Россию от Европы, блокировать взаимодействие России с классическими европейскими странами.

Роль незавидная, подчинённая, лакейская, прямо скажем.

Но ведь мы, европейцы, включили эти страны и в Евросоюз, и в НАТО в качестве равноправных членов!

Относительно «равноправия» -- лучше всего обратиться прямо к упрёкам, которые сегодня несутся из восточноевропейских столиц в адрес Брюсселя и Берлина.

О менее, видимо, для вас, европейцев, очевидном. Во-первых, в начале ХХ века нынешнего Евросоюза в Европе не было. Во-вторых, да, нынешний Евросоюз (точнее, его экономическое суперядро) в азарте своей геополитической алчности включил в ЕС практически всё, что выпало из рук Москвы. О чём теперь начинает жалеть и что послужит одной из главных причин распада Евросоюза, что лично мною предсказано не менее десяти лет назад, а теперь мы видим воочию.

А что касается вхождения этих стран в НАТО, то это инициатива и прямой приказ уже не Берлина, Парижа или Рима, а Вашингтона. Кстати, ещё и прямое нарушение обещаний, данных Берлином «любимцу Запада» Михаилу Горбачёву. Но Европе и Западу не впервые обманывать Россию – к этому мы привыкли.

Так ведь речь и идёт о том, что США ныне являются одной из великих европейских держав – в частности, и с посредством прямого военного контроля над странами Евросоюза. Именно США приказали включить страны нынешнего «санитарного кордона» в НАТО, то есть под своё военно-политическое управление.

Но восточноевропейские страны не только не сопротивлялись такому решению, более того – стремились к этому. А в последние годы они всё более активно говорят о том, что ощущают военную угрозу со стороны России.

Да, не сопротивлялись и стремились. Правда, в основном не население этих стран, а их так называемые элиты.

Да, говорят, даже кричат о «военной угрозе со стороны России». И тому есть три главных причины. И странно, что классические европейские страны не видят этих причин или делают вид, что не видят.

Первая причина. Руководство этих стран давно уже поняло, что такие крики и вообще русофобия – лучший из товаров, который они могут предложить Брюсселю и Вашингтону, для того, чтобы и тот, и другой продолжали вкладывать деньги в хилые и всё более хиреющие экономики этих стран.

Вторая причина – нормализация отношений между Россией и Евросоюзом автоматически приведёт к тому, что не только экономическое, но и политическое значение этих стран внутри ЕС резко снизится (случай Польши) или вообще будет ничтожным (Латвия, Литва, Эстония). А вот если всё время держать в горящей повестке дня Брюсселя и Вашингтона вопрос о том, что «Россия вот-вот на них нападёт», то это не позволит Евросоюзу и США забыть об их существовании.

Третья причина чисто политическая, совершенно игнорируемая классическими европейскими странами, но ясно ощущаемая самими этнократическими режимами Литвы, но особенно Эстонии и Латвии, ибо в двух последних живёт больше всего русских (кстати, многие по-прежнему в постыдном для «цивилизованное Европы» статусе неграждан). Недовольство населения этих стран плодами вхождения в ЕС и НАТО растёт, промышленная база, созданная в советские времена, полностью разрушена, молодёжь массово уезжает «из Европы в Европу», то есть на Запад, ибо сами эти страны, являющиеся ныне самой глухой провинцией ЕС, ничего не могут им предложить – население в целом уменьшается. Словом, правящие этнические группировки этих стран понимают, что близко то время, когда значительная часть тамошних избирателей либо отправит эти группировки в отставку путём выборов (тем более, что уезжают из Эстонии и Латвии в основном молодые эстонцы и латыши, а вот русские остаются, то есть их доля в электорате растёт), либо свергнет примерно тем же путём, что и столь любезный политикам ЕС киевский евромайдан.

И что есть ввиду такой перспективы (причём очень близкой) лучшая гарантия сохранения этих этнократических (что Брюссель упорно и лицемерно пытается не замечать) режимов? Конечно, военные базы НАТО, желательно, наполненные американцами. А для их появления и расширения как раз и нужны истеричные и постоянные крики о «русской военной угрозе».

Вообще, даже если не очень внимательно следить за внутренним состоянием Литвы, Латвии и Эстонии, а также за поведением тех, кто там правит, можно поразиться слепоте интеллектуалов и политиков Европы. Или это сознательная слепота.

Допустим, что вы правы. И что из этого следует?

Две главные, но очень конкретные вещи. Которые и содержат ответ на вопрос о том, какую роль выполняют сегодня страны Восточной Европы в геополитическом и в общеевропейском раскладе.

Первая: волею собственных элит, правящих группировок, они заинтересованы в поддержании максимальной напряжённости в отношениях между классической Европой и Евросоюзом в целом с одной стороны и Россией с другой. Вторым заинтересованным лицом тут являются США, которые, в частности, и стимулируют элиты восточноевропейских стран к тому, чтобы такая политика этими элитами неустанно проводилась.

Второе: если классическая Европа и Евросоюз в целом искренне и реально заинтересованы в восстановлении нормальных отношений с Россией (а не в бесперспективном навязывании России современных «европейских ценностей», включая однополые браки и прочее в том же духе, и не в бессмысленных утопиях типа «общеевропейского дома»), они должны радикально изменить свою политику по отношению к восточноевропейским странам и политику этих стран.

Как изменить?

Сначала я задался бы вопросом, а способна ли объединённая Европа пойти в этом вопросе против воли США? Но если допустить, что ответ на него положительный, то тогда ответ очень прост. Я его уже давал, в том числе и на страницах «Лимеса». Вот он:

«Создание (вместо нового «санитарного кордона») пояса нейтральных государств в Европе, разделяющих вечно конкурирующих между собою запад континента и Россию. В этот пояс должны войти Финляндия, страны Прибалтики, Польша (несмотря на её сопротивление), Чехия, Словакия, Венгрия, Австрия, все балканские страны, Румыния и Молдавия. И Украина, если она сохранит свою целостность, что при нынешнем киевском руководстве практически исключено».

А сама-то Россия ощущает угрозу от приближения баз НАТО к границам России, в частности – на территории стран Восточной Европы?

В собственно военном отношении Россию ничего не пугает – такая у нас психология, такой у нас исторический опыт: ни одна военная агрессия против России со стороны Европы не заканчивалась для Европы победой.

Но всё-таки, поскольку, как у нас шутят и политические циники, и политические романтики, «границы России вероломно и опасно приблизились к базам НАТО», игнорировать это «безобидное» и «исключительно миролюбивое» со стороны Запада сближение Москва не может и не будет.

Зачем всё это американцам, хотя бы понятно. Зачем восточноевропейским правящим группировкам, тоже понятно, хотя ничего, кроме брезгливости это у русских не вызывает. Но классической-то Европе, да ещё в её нынешнем положении, зачем?

Разве классической Европе непонятно, что только в союзе и сотрудничестве с Россией можно спасти и классическую Европу, и европейскую цивилизацию в целом? А иначе ведь исход очевиден: к концу ХХI века Россия, пусть и недостаточно, по мнению «европейцев», европейская, останется, а вот классической Европы не будет вовсе.

И тогда мы, русские, останемся последними и единственными европейцами, а Россия – единственной Европой. Кстати, многие восточноевропейские страны поймут это раньше Западной Европы – и вновь и по собственной инициативе перебегут под крыло России.

Третьяков Виталий
Источник: "Литературная Газета "