- От Светлейшего князя Потёмкина имею предписание задержать г-на Калиостро и препроводить его в канцелярию для дачи объяснений.
- Это невозможно. Он в грядущем.
- Достанем и из грядущего. Не впервой.

- Ох, тетушка! Мы с вами вроде по-русски говорим, да на разных языках. Я вам про что толкую? Про смысл бытия! Для чего живет человек на земле? Скажите!
- Как же так сразу? И потом - где живет?… Ежели у нас, в Смоленской губернии, это одно… А ежели в Тамбовской - другое…

- Жениться тебе пора! Вот что я тебе скажу, друг мой. Не век же тебе на меня, гриба старого, смотреть. Эдак с тобой что-нибудь скверное может сделаться.

- Вона, опять у нашего барина ипохондрия сделалась!
- Пора. Ипохондрия всегда на закате делается.
- Отчего же на закате, Степан Степанович?
- От глупых сомнений, Фимка. Вот глядит человек на солнышко и думает: взойдёт оно завтра аль не взойдёт?

- Язык. Закройте. Откройте. Закройте. Откройте. На что жалуемся?
- На голову жалуется.
- Это хорошо. Лёгкие дышат, сердце стучит.
- А голова?
- А голова предмет тёмный и исследованию не подлежит.
- Мудро. Откушать просим, доктор, чем бог послал.
- Откушать можно. Коли доктор сыт, так и больному легче.

- Жуткий город. Девок нет, в карты никто не играет. В трактире украл серебряную ложку, никто и не заметил. Посчитали, что ее и не было!
- Варварская игра, дикое место, меня тянет на родину.
- А где ваша родина?
- Не знаю. Я родился на корабле, но куда он плыл и откуда, никто не помнит. А где вы родились, Жакоб?
- Я вообще еще не родился.
- Не родились?
- Нет.
- И как вы дальше думаете?
- Мне предстоит цепь рождений, в результате чего я явлюсь миру принцем Уэльским. Да, правда, это будет не скоро, через пару сотен лет, в ХХ столетии. Так мне обещал м-р Калиостро. Потому нынешнее существование для меня не имеет значения.
- А для меня имеет! В будущем я буду котом. Поэтому мне дорог каждый час. И я не понимаю, почему мы торчим в этом убогом городишке!

- Не умеете лгать, молодой человек. Все люди разделяются на тех, которым что-то нужно от меня, и на остальных, от которых что-то нужно мне. Мне от вас ничего не нужно. Выкладывайте, что вам угодно?

- Степан! Степан, у гостя карета сломалась.
- Вижу, барин. Ось полетела. И спицы менять надо...
- За сколько сделаешь?
- За день сделаю.
- А за два?
- Ну... Сделаем и за два.
- А за пять дней?
- Ежели постараться... можно и за пять.
- А за десять?
- Ну, барин, ты задачи ставишь... За десять дней одному не справиться. Помощник нужен. Хомо сапиенс!
- Бери помощников, но чтобы не раньше!

- Обо мне придумано столько небылиц, что я устаю их опровергать. Между тем биография моя проста и обычна. Родился я в Месопотамии, две тысячи сто двадцать пять лет тому назад. Вас, вероятно, изумляет столь древняя дата моего рождения?
- Нет, не изумляет. У нас писарь в уезде был, в пачпортах год рождения одной только циферкой обозначал. Чернила, шельмец, вишь, экономил. Потом дело прояснилось, его в острог, а пачпорта переделывать уж не стали. Документ все-таки. Ефимцев, купец, третьего года рождения записан, Куликов - второго… Кутякин - первого.
- Да, много тут долгожителей.
- Аналогия неуместна. Я не по пачпорту, как вы изволили выразиться, а по самой жизни урожден две тысячи лет назад... В тот год и в тот час произошло извержение вулкана Везувий. Вероятно, вследствие этого знаменательного совпадения часть энергии вулкана передалась мне. Надюсь, в вашем уезде подобного не случалось?
- От пальца не прикуривают, врать не буду. А искры из глаз летят... Вот хоть у господина Загосина о прошлом году мужик с возу свалился да лбом об оглоблю. Ну, я вам доложу, был фейерверк...

- Я чувствую, здесь собрались люди скептического нрава, посему вернемся к трапезе. Видите эту вилку? Хотите, я ее съем?
- Сделайте такое одолжение.
- Да что вы, граф? Помилуй Бог! Вы меня как хозяйку позорите… Сейчас десерт! Фимка! Ну что ж ты стоишь! Неси бланманже с киселем!
- Да! Это от души… Замечательно. Достойно восхищения. Ложки у меня пациенты много раз глотали, не скрою, но вот чтоб так, за обедом… на десерт… и острый предмет… замечательно! За это вам наша искренняя сердечная благодарность. Ежели, конечно, кроме железных предметов ещё и фарфор можете употребить… Тогда просто нет слов!

- Странный вы, Алексей Алексеевич. Так сложно изъясняетесь. И вроде живете на природе, среди простых нормальных людей. А думаете все о каких-то идеалах бестелесных!
- Но так и великий Петрарка мечтал о своей Лауре...
- Неправда. Петрарка любил земную женщину, да еще жившую по соседству. Это потом, уже в своих мыслях, он вознёс её до небес. А у вас всё наоборот, сударь. Хитростями да магнетизмом счастья любви не добьешься!

- Теряю былую лёгкость! После ужина - грибочки, после грибочков - блинчики... Жуткое селение. Двери не запирают. Вчера спросил у ключницы 3 рубля, дала, мерзавка! И не спросила, когда отдам!

- Селянка, у тебя бабушка есть?
- Нет.
- Сиротка, значит.
- Подь сюды. Хочешь большой, но чистой любви?
- Да кто ж её не хочет?
- Тогда приходи, как стемнеет, на сеновал. Придёшь?
- Отчего ж не прийти? Приду. Только уж и вы приходите. А то вон сударь тоже позвал, а опосля испугался.
- Она не одна придет, она с кузнецом придет.
- С каким кузнецом?
- С дядей моим, Степан Степанычем. Он мне заместо отца, кузнец наш.
- А зачем нам кузнец? Не, нам кузнец не нужен. - Что я, лошадь, чтоль? Зачем нам кузнец?
- Благословлять. Вы же изволите предложение делать?
- Так, свободна, ступай. Не видишь - играем!

- Вы же знаете: мои мысли далеко далеко в будущем... Но если говорить откровенно... Если когда-нибудь, в палате лордов мне зададут вопрос: зачем, принц, вы столько времени торчали под Смоленском? Я не буду знать, что ответить...

- Я всё понял, Жакоб. Все пришельцы в Россию будут гибнуть под Смоленском.

- Сударь, а правда ваш барин две тыщи лет живёт?
- Точно сказать не могу, леди. Но знаю лишь одно, что за те 200 лет, что я ему служу, он ничуть не изменился.

- У Петрарки своя тётушка была, это её забота. А ты у меня единственныё племянник. И вот что я тебе скажу. Ежели ты человек - люби человека. А не придумывай мечту какую-то, понимаешь ли, бесплотную, прости господи! Да ещё что за особу сотворит тебе сей чародей, это тебе не вилку сглотнуть!

- Что вы такое говорите, тетушка? Сами же учили: на чужой каравай рот не разевай!
- Мало ли я глупостей говорю? А потом, когда человек любит, он чужих советов не слушает!
- Что же вы предлагаете? Отбить ее у графа?!
- А хоть бы и отбить. Отбить! Ты, Алеша, все привык на готовеньком. Придумал себе, понимаешь, идеал, на блюдечке подай его тебе! И стишки чужие читать - не велика доблесть! Вон небось, Петрарка твой - посадил свою Лауру на коня, и только их и видели.
- Тётушка, а с вами, признайтесь, тоже нечто подобное было?
- Кабы было, я б тут в старых девах не сидела. А то вот тоже попался вздыхатель, вроде тебя. Сильный был мужчина. Всю силу на стихи растратил. Жизнь мою погубил. Иди, Алёша, к ней, ждёт ведь.

- А как же я?
- Такова судьба, Лешенька. Будем страдать. Страданиями душа совершенствуется. Папенька говорит, что одни радости вкушать недостойно...
- Да пропади он пропадом, ваш папенька с советами своими! Без вас мне и жить незачем! Дайте мне ваш пистолет, граф!

- О господи, зачем я вас встретил? Всё статуя проклятущая!
- Нет, Лёшенька, нет, статуя здесь ни при чём! Она тоже женщина несчастная! Она графа любит!

- А вы, оказывается, бесчестный человек, Маргадон.
- Конечно. Если бы я был честный человек, сколько народу бы в Европе полегло. Ужас!

- Так я дорасскажу... Стрелялся, стало быть, у нас некий помещик Кузякин. Приставил пистолет ко лбу, стрельнул раз - осечка! Стрельнул другой - осечка! Э, думает, видно не судьба! И точно! Продал пистолет, а он у него дорогой был, с каменьями... Продал пистолет, да на радостях напился… а уж потом спьяну в сугроб упал да замерз...
- Это он к тому говорит, что каждому свой срок установлен и торопить его не надо.
- Абсолютно верно. Тем более что организм ваш, батенька, совсем расстроен неправильным образом жизни... Печень вялая, сердечко шалит... Как вы с ним две тыщи лет протянули, не пойму! Кончать надо с хиромантией, дружок! Пальцем искрить, вилки глотать в нашем возрасте уже не годится. И с барышнями поаккуратней! Мраморные они, не мраморные - наше дело сторона. Сиди на солнышке, грейся!
- Травами хорошо бы ещё подлечиться. Отвар ромашки, мяты… У вас в Италии мята есть?
- Ну откуда в Италии мята? Видел я их Италию на карте, сапог сапогом, и все!

- Жакопушка... Не уезжай. Останься, сокол... Здесь бы уже принцем стал... А я бы тебе ребёночка родила. И петь бы его научила. Уно уно уно ун моменто...
- Я вернусь к тебе. Я обязательно вернусь к тебе. Только другим. Правда-правда. Вот те крест. Совсем другим.